Алена имя граффити: Граффити с именем Алена — подборка картинок — ISaloni

Содержание

Ярославцам рассказали, где можно легально рисовать граффити | 26.08.21

На нем будут представлены произведения русской литературы глазами иностранцев.

Сегодня, 17 сетября, на сцене ярославского Российского государственного академического театра драмы имени Фёдора Волкова стартовал XXI Международный Волковский фестиваль «Русская драматургия на глазах мира». В этом году свои постановки покажут театры из семи стран: Армении, Узбекистана, Беларуси, Казахстана, Венгрии, Финляндии и России.

— Мне кажется, уникальность нашего фестиваля вытекает из названия «Первый русский». Поэтому кому как не нам помогать нашим иностранным коллегам, мотивировать брать русскую литературу и сделать ее центром своих творческих интересов, — сказал художественный руководитель театра имени Волкова Сергей Пускепалис.

В Ярославле открылся XXI Международный Волковский фестиваль. Афиша

Отметим, что из-за пандемии коронавируса театр из Финляндии приехать в Россию не смог.

— Фины должны были приехать, но из-за пандемии их просто не выпустили из страны, — поделился директор театра имени Волкова Айрат Рашитович Тухватуллин. — Но мы не стали отменять спектакль, а покажем его онлайн.

В Ярославле открылся XXI Международный Волковский фестиваль. Афиша

Первыми же в этом сезоне выступили ярославский артисты со спектаклем по пьесе Григория Горина «…Забыть Геростарта!».

В Ярославле открылся XXI Международный Волковский фестиваль. Афиша

18 сентября на основной сцене зрители смогут увидеть Ереванский государственный театр кукол имени Ованеса Туманяна (Армения) с фантасмагорией по мотивам повести Н. В. Гоголя «Вий».

19 сентября на камерной сцене пройдёт моноспектакль «Преступление и наказание» по мотивам романа Ф. М. Достоевского, представленный театром для детей и юношества «Колибри» (г. Будапешт, Венгрия).

20 сентября на основной сцене выступят артисты Молодежно-экспериментального театра-студии «Дийдор» из Узбекистана с комедией «Осенняя скука» по пьесе Н. А. Некрасова.

21 сентября Республиканский театр белорусской драматургии представит спектакль «Профит» по мотивам пьесы «Доходное место» А. Н. Островского в постановке Александра Гарцуева.

22 сентября Государственный академический театр для детей и юношей им. Г. Мусрепова из Казахстана покажет трагедию А. П. Чехова «Чайка» в постановке Елика Нурсолтана.

23 сентября, в Концертно-зрелищном центре «Миллениум» пройдет онлайн показ спектакля по мотивам «Мастера и Маргариты» «Сатана прибывает в Москву». Постановку представит Городской театр Тампере из Финляндии.

Закроется фестиваль 23 сентября драмой Александра Володина «Пять вечеров». Спектакль покажут артисты Татарского государственного академического театра им. Галиаскара Камала из Казани.

Читайте также: В Переславле-Залесском открыли памятник Александру Невскому

Forbes включил художников из Адыгеи и Чечни в топ-10 молодых деятелей искусства

Журнал Forbes в начале мая представил рейтинг самых перспективных российских деятелей искусства моложе 30 лет — 2021

Ранее Forbes опубликовал список из 100 номинантов на включение в ежегодный рейтинг «З0 до 30», в котором определятся 30 самых перспективных россиян 2021 года — по три человека моложе 30 лет из десяти разных категорий деятельности.

Редакторы журнала с помощью экспертов сформировали лонг-лист из 100 претендентов, которые откликнулись на призыв Forbes и прислали заявку на участие в проекте. Список создавался на основе ряда критериев: возраст (не старше 30 лет), признание в профессиональном сообществе и личная конкурентоспособность на российском или мировом уровне.

Читайте также:

После определения лонг-листа читателям сайта Forbes предложили отдать голоса за понравившихся им кандидатов. Учитывая результаты голосования, жюри, экспертный совет и редакция выберут 30 самых перспективных молодых россиян, имена лауреатов 2021 года огласят в июньском выпуске журнала.

5 мая Forbes опубликовал топ-10 перспективных деятелей искусства. В него вошли два современных художника с Северного Кавказа — Аслан Гойсум из Чечни и уроженец Майкопа Вова Перкин.

30-летний Аслан Гойсум родился в Грозном, получал высшее образование в Москве и Амстердаме. Работает в форматах физическая инсталляция и видео-арт. В своих произведениях автор говорит об истории Северного Кавказа, травме войны и колониальном наследии империи.

26-летний Вова Перкин начал творческий путь с граффити. Он переехал в Москву и стал разрисовывать поезда, затем путешествовал по стране автостопом. В 2017 году попал на конкурс молодых художников, где его заметил венчурный инвестор и меценат Дмитрий Волков. После этого Перкин начал участвовать в крупных арт-событиях.

Читайте также:

Также в десятку попали цифровой художник Степан Христофоров (Brickspacer), писатель Булат Ханов, балерина Алёна Ковалёва, режиссер Виктория Привалова, оператор Ксения Середа, а также три актера театра и кино — Иван Янковский, Стася Милославская и Варвара Шмыкова.

Как писали Юга.ру, в 2020 году в рейтинг перспективных россиян до 30 лет Forbes попали майкопский дизайнер Рома Уваров и блогер из Туапсе Настя Радзинская.

Дознаватель в Петербурге прекратил уголовное дело из-за граффити с Навальным

В Петербурге дознаватель отменил постановление о возбуждении уголовного дела о вандализме по мотивам политической вражды (ч. 2 ст. 214 УК), поводом для которого стало граффити с Алексеем Навальным на трансформаторной будке. Об этом сообщила адвокат Мария Беляева, сотрудничающая с ОВД-Инфо.

Беляева представляет интересы одного из авторов рисунка — по просьбе своего подзащитного она не назвала его имени.

Адвокат отметила, что «отмена постановления о возбуждении уголовного дела — это еще лучше, как будто уголовного дела нет, не было и не будет».

Дознаватель принял такое решение, поскольку нашел незаконным и необоснованным решение о возбуждении дела в связи с граффити.

Беляева обратила внимание, что во время допроса еще в качестве свидетеля ее подзащитный подчеркивал, что граффити никак не связано с разжиганием политической или идеологической ненависти.

«В первую очередь, это был акт выражения милосердия и сострадания человеку, который вернулся в свою страну, зная, что будет отправлен в тюрьму. Таким образом для моего подзащитного важно было поддержать его как человека.

И очень важный момент, который мы отмечали на протяжении всего взаимодействия с правоохранительными органами, граффити — не было актом вандализма, это было очень красиво. Это была фотография счастливого улыбающегося человека с сердечком и подписью „Герой нашего времени“. Исключительно акт сострадания от человека к человеку», — подчеркнула адвокат.

Новость исправлена. Ранее ошибочно сообщалось, что в возбуждении дела отказала прокуратура. В действительности такое решение принял дознаватель.

Граффити с Навальным нарисовали 28 апреля. На следующий день полиция Петроградского района возбудила уголовное дело о вандализме по мотивам политической вражды (ч. 2 ст. 214 УК). В связи с этим в качестве подозреваемых допросили четырех человек.
Алексей Навальный решил вернуться в Россию после окончания курса лечения и реабилитации в Германии: туда его доставили на самолете после отравления «Новичком», в котором политик обвинил ФСБ. После возвращения его задержали, а затем отправили под стражу. Затем суд удовлетворил требование ФСИН о замене Навальному условного срока на реальный по делу «Ив Роше».

Согласно решению суда, Навальный проведет в колонии два с половиной года. Политика этапировали в исправительную колонию во Владимирской области. Почти месяц Навальный держал голодовку в колонии из-за того, что ему отказывали в осмотре личными врачами.

Ярославский бафф, бессмысленный и беспощадный: власти просят полицию заняться граффити

Бафф — удаление граффити со стен путем закрашивания, прим. ЯРНОВОСТИ.

Сегодня в мэрии Ярославля состоялось очередное общегородское совещание, на котором особое внимание чиновники уделили проблеме граффити — того самого вида уличного искусства, которое мэр Владимир Волков призвал популяризировать в начале лета.

Правда, сегодня речь шла, в основном, о борьбе. Так, главы районных администраций рассказали, как воюют с вандалами, раз за разом закрашивая надписи на фасадах домов и других городских поверхностях.

У всех — один лейтмотив: управляющие компании избавляются от надписей, с «уважаемыми граффитчиками» работают там, где это уместно. Например, на трансформаторных подстанциях и легальных стенах.

— Стараемся соблюдать колористику, но не всегда получается, — призналась глава Дзержинского района Екатерина Мусинова.

Для тех, кто не в курсе: в Ярославле есть даже целая «Концепция по решению проблем распространения граффити». Три ее направления — это формирование комфортной городской среды, популяризация уличного искусства и борьба с нелегальным нанесением рисунков.

— По всем направлениям созданы рабочие группы, — рассказала заместитель мэра Елена Новик. — Мы хотели бы привлекать больше общественных организаций и неравнодушных ярославцев, чтобы проводить работу.

Если вам уже не терпится спросить: «В Ярославле что, закончились другие проблемы?» — не торопитесь.

— Сейчас действительно проводится большая работа, — отметил председатель муниципалитета Артур Ефремов. — Но то, о чем сказала Екатерина Юрьевна… Несоответствие цветов — это такая же нелепость, как граффити. Когда белым по коричневому — это ни туда, ни сюда. Просьба делать хотя бы колеровку.

Кроме того, Ефремов предложил запустить серию социальной рекламы, которая рассказала бы, как много денег тратится на борьбу с граффити и сколько тысяч квадратных метров закрашивается ежедневно. По его мнению, это вразумит людей.

— И на телевидении показывать тех, кто их наносит, — предложил Артур Евгеньевич. — Закраска — безусловно. Но вторая часть — воспитательная. Нужно искоренить эту проблему.

Спасибо, что вспомнил про освещенность арок — но это уже тема для отдельного разговора.

А пока — продолжим с граффити.

— «Фрекен Бокен», Александр Васильевич, на улице Свободы, такое ощущение, что избрали, чтобы доказать — граффити жило, живет и будет жить, — обратился Ефремов к Трудоношину. — Надо работать с УМВД. Это вызов городу и всем нашим службам. Камеры установить, поймать хулиганов!

О том, что даже нелегальное граффити может украсить город и не всегда нуждается в баффе, ЯРНОВСТИ уже подробно рассказывали в интервью с уличным дизайнером Никитой Pst.

Безусловно, борьба с безвкусными и портящими облик города рисунками — дело хорошее. Но не кажется ли вам (теперь — самое время спросить!) что в Ярославле достаточно других проблем, на которые действительно следует обратить внимание той же полиции?

Повсеместная продажа алкоголя детям, и, как следствие, пьяные толпы подростков на центральных улицах. Рыскающие в поисках закладок наркоманы, которые, кажется, уже давно перестали стесняться не только прохожих, но и сотрудников в форме. Тотальное отсутствие контроля в местах скопления «ночных жителей» города. Когда вы в последний раз видели сотрудников на улице Кирова, скажем, в час ночи в пятницу? Список можно продолжать и дальше, но описание некоторых бьющих струей (в буквальном смысле) проблем противоречит формату издания.

Нет, мы не пытаемся сгущать краски. Но никак не можем избавиться от ощущения, что органы местного самоуправления держат руки где-то очень далеко от пульса.

Впрочем, как говорил один наш знакомый художник, ничто не вечно, кроме человеческой глупости.

24.08.2021 13:03Распечататьграффитимэрия ЯрославляУМВД России по Ярославской областиЕлена НовикАртур Ефремов

Вандализм или искусство? Максим Яровой и Ульяна Антропова // СТЕНОГРАММА

Летом в Сургуте прошел традиционный фестиваль уличного искусства «Гаражи». В прямом эфире корреспондент siapress.ru вместе с организатором мероприятия и руководителем школы граффити Максимом Яровым и его ученицей Ульяной Антроповой поговорит об организации фестиваля в условиях коронавирусных ограничений, работе местного художника с известным граффитистом Максимом Тороповым, о проекте исторических муралов на трехлистниках иразрисованных скульптурах Юрия Вавакина.

<center><ins class="adsbygoogle" style="display:block; text-align:center;" data-ad-layout="in-article" data-ad-format="fluid" data-ad-client="ca-pub-1812626643144578" data-ad-slot="4491286225"></ins> <script>(adsbygoogle=window.adsbygoogle||[]).push({});</script></center>

Алёна Кожевова: Добрый день, уважаемые зрители, слушатели и читатели sia-press.ru. Меня зовут Кожевова Алёна, и я корреспондент этого портала. Мы сегодня будем с вами обсуждать современное искусство, конкретно поговорим о граффити и о некоторых других веяниях.

С нами сегодня в студии организатор мероприятия «ГАРАЖИ ФЕСТ» и руководитель школы граффити Максим Яровой и его ученица Ульяна Антропова. Здравствуйте.

Максим Яровой: Всем привет.

Алёна Кожевова: Начнем с первого вопроса. У нас летом прошел фестиваль уличного искусства «Гаражи». Он проводится в Сургуте не в первый раз, но все еще есть люди, которые о нем не слышали, либо знают о нем «обще». Можете поподробнее рассказать, как появилась идея и в чем заключается этот фестиваль?

Максим Яровой: Да, фестиваль граффити «Гаражи» мы проводим с 2012 года. То есть в следующем году у нас 10 лет, нашему фестивалю. Идея появилась рядом с моим домом: были гаражи и мне захотелось познакомиться с художниками уличными под таким предлогом – провести мероприятие «ГАРАЖИ ФЕСТ». Что мы и сделали в 2012 году. И ежегодно, не считая прошлого года, мы проводим этот фестиваль. Основная идея, миссия фестиваля и школы граффити «Гаражи» — это избавиться от ограничений в творчестве, от какого-то ограниченного взгляда на творчество как у участников фестиваля, у жителей города Сургута и у наших детей, кто учится в нашей школе граффити.

Алёна Кожевова: А вот ковидные ограничения в округе все еще действуют, пусть уже и не такие они жесткие, но тем не менее. Как удалось соблюсти меры безопасности? Приходилось ли разводить потоки зрителей или может быть художников?

Максим Яровой: Прям перед самим фестивалем, если не ошибаюсь 17 августа, вышло постановление губернатора о том, что могут быть проведены мероприятия. И в этом году наш фестиваль проходил в более таком скромном формате. То есть, вот Ульяна тоже была на фестивале и обратила внимание, что активности было намного меньше по сравнению с 19 годом. Ульяна может сказать.

Ульяна Антропова: Было намного меньше, чем в прошлом году.

Алёна Кожевова: Зрителей?

Ульяна Антропова: Да, в принципе, людей было очень мало, вот, и всей движухи. Там можно было посмотреть как ребята рисуют и то, как юные танцоры танцевали брейк и так далее.

Алёна Кожевова: А конкретно что пришлось убрать? Или урезать?

Максим Яровой: Ну, во-первых, мы в одном зале расположили художников отдельно, а танцоров в другом зале. И сами художники у них были достаточно между ними…

Алёна Кожевова: Социальная дистанция?

Максим Яровой: Да, была социальная дистанция. Убрали, там были гаражные распродажи, потом мерч. Художники создают свой мерч и его продавали. Прям на «ГАРАЖИ ФЕСТЕ» в 19 году. То есть в этом году… И гости, изюминка наших фестивалей, что мы стараемся каждый год…

Алёна Кожевова: Привлечь больше людей?

Максим Яровой: Да, и пригласить гостя. В этом году был Макс Тринадцать из Москвы.

Алёна Кожевова: О нем мы поговорим чуть позже. Давайте сейчас обсудим такой вопрос. Как удалось все-таки договориться с «Сити Моллом»? Учитывая, что ограничения все еще действуют?

Максим Яровой: С «Сити Моллом» мы проводим мероприятия уже довольно давно. Пожалуй, с 14 года. И так как у нас основной формат мероприятия это, как я и сказал, что художники, 10 команд, выполняли роспись стен, да, в своем авторском стиле. И гость. На гостя мы отвели больше дней, он приезжал практически на неделю, чтобы успеть свою масштабную работу выполнить. А так обычно у нас гость приезжает буквально на выходные.

Алёна Кожевова: Вот кто-то будет следить за состоянием граффити, которое получилось нарисовать?

Максим Яровой: Вот «Сити Молл», в принципе, то место, где мы проводим «ГАРАЖИ ФЕСТ» ежегодно там обновляются стены. То есть всегда новые граффити. И вообще уличное искусство оно отличается тем, что оно живое. И что художники через стены, через свои работы общаются друг с другом. И там, вот все эти работы и арт-объекты, они всегда пребывают в таком обновленном состоянии.

Алёна Кожевова: Ну, то есть они спустя время, из-за дождя или может снега не сотрутся?

Максим Яровой: Ну, по крайней мере, те работы, которые были до этого, да, они… Ну, здесь вообще индивидуально все это. Ну, по крайне мере работы, которые подвергаются временным изменениям там новые на их местах возникают. Вообще это живое арт-пространство, арт-объект.

Алёна Кожевова: Да, очень интересно ходить по Сити-Моллу и смотреть на ваши работы. Например, 19-го года, если я не ошибаюсь, с автобусом.

Максим Яровой: С автобусом, с автобусной остановкой?

Алёна Кожевова: Да.

Максим Яровой: Гость, Рома Бантик из Екатеринбурга, он сделал такой арт-объект. И мы его назвали, так как остановка слилась со стеной, назвали его «Творчество без остановки». Это как раз отличный такой яркий пример и символ творчества без ограничений. Когда мы даже не представляли, что это можно реализовать.

Алёна Кожевова: Ну, это здорово. Мы немного затронули эту тему. Приезжал Макс Торопов, Макс Тринадцать, он довольно известен, и, по-моему, даже награду из рук Путина получал, если я не ошибаюсь. Почему пригласили именно его? И как удалось договорится? Потому что это все-таки путь неблизкий и опять же ограничения.

Максим Яровой: Как и с Ромой Бантиком, у нас получилось так, что я отправил ему фотографии стен. И, возможно, художникам сама стена понравилась. И мы изначально не ожидали, что она получится такая масштабная. А вот художникам нравится выполнять масштабные проекты. Ну, вот это такие их амбиции. Да, и затем эти работы они фотографируют, делают видео, и потом данные работы распространяются по тематическим пабликам, посвященных стрит-арту, граффити. Что приятно, я уже видел в больших, крупных Инстаграм-пабликах работу, и там подписано, что это в городе Сургуте, что автор Макс Тринадцать на «ГАРАЖИ ФЕСТЕ» выполнена данная работа. То есть, о нашем городе через художников таким образом узнают.

Алёна Кожевова: Ну, можно ли сказать, что это какое-то портфолио, такое необычное, можно сказать.

Максим Яровой: Да, конечно. Вообще, когда художник выполняет работу, и она попадает в его портфолио, он стремится показать данную работу в различных пабликах. И это значит, что автор доволен своей работой, что он себя как художник проявил. И, кстати, на «ГАРАЖЕ ФЕСТЕ» у нас акцент именно на авторских работах. И в этом году были даже элементы фристайла. Это когда на эскиз представляют одно, а на стене какие-то авторские элементы импровизации.

Алёна Кожевова: Хорошо, вот, а каково работать обычному сургутскому художнику с уже именитым, достаточно знаменитым граффитистом из Москвы. Насколько я знаю, Ульяна участвовала в последнем фесте. Можешь, пожалуйста, поделиться своими впечатлениями.

Ульяна Антропова: Во-первых, я не участвовала. Я так, как зритель была. С ним, с Максимом Тороповым было приятно разговаривать.

Максим Яровой: Ульяна пришла с мамой на мероприятие и как-то так получилось удачно, что они прям с нашим гостем успели пообщаться, в том числе о учебе Ульяны.

Алёна Кожевова: Расскажи, может быть ты подчерпнула для себя новое? Посмотрела какие-то новые элементы у других, можно сказать, у коллег?

Ульяна Антропова: Мне сложно говорить, потому что очень много разных работ, которые были со своей индивидуальной изюминкой, так скажем. У некоторых был там простой стиль, там достаточно минималистичные, у некоторых были достаточно детальные…

Алёна Кожевова: Сложные работы?

Ульяна Антропова: Да, сложные.

Максим Яровой: Какие запомнила?

Ульяна Антропова: Запомнила, там из нежных таких цветов, работа девушки была. Она самая первая там выходила как раз таки, если идти со стороны остановки. И там, еще одна работа запомнилась, это с таким вот монстриком, который в виде треугольника у него такая рожица красноватая была.

Максим Антропов: Первое место, кстати, занял наш. Или на улице? Который на улице?

Ульяна Антропова: Не, не, не, как раз таки внутри. И была там Софья девочка с пакетом на голове, и вот эти банки, баночки, изображающие мордочки. Тоже запомнились.

Алёна Кожевова: Скажи, а в следующем фесте будешь участвовать?

Ульяна Антропова: Это не точно.

Алёна Кожевова: Это не точно. А почему так?

Ульяна Антропова: Мне кажется, что такой масштаб это не для меня. Это для меня серьезный такой подвиг будет.

Алёна Кожевова: А какие-нибудь, может, поменьше конкурсы для начинающих художников есть?

Максим Яровой: Ну, по крайней мере, до пандемийного периода они были. Мы практически все лето, школа граффити «Гаражи» со своими партнерами постоянными, например, библиотека районная имени Пирогова, вот мы с ними допустим проводили регулярно. Ездили там и на Барсово, в Ульт-Ягун, в Белый Яр.

Алёна Кожевова: Сургутский район, в общем.

Максим Яровой: Да, да, да, по сургутскому району приглашали всегда детей на мероприятия. И где еще. И Ульяна вот участвовала на День Нефтяника. Вместе с ДК «Нефтяник» мы проводили конкурс. И Ульяне почему запомнились, наверное, такие работы. Потому что ей самой нравятся персонажей создавать и целые миры, можно сказать. Я помню, когда она в школе граффити «Гаражи» у нас училась она о любом персонаже могла рассказать, не знаю, минут десять интересную историю, прям за каждым персонажем. И на том конкурсе на День Нефтяника она интересную такую работу создала.

Алёна Кожевова: Ну, я надеюсь, что ковиду у нас недолго осталось. Было бы интересно посмотреть на работы Ульяны посмотреть в том числе. Давайте обсудим смежную тему. В Сургуте появилась информация о том, что собираются украсить дома-трехлистники муралами, посвященными истории города и округа. Насколько бы вы оценили этот проект?

Максим Яровой: Ну, сам проект мне сложно оценивать, потому что тут надо смотреть с точки зрения дизайн кода города, с точки зрения, наверное…

Алёна Кожевова: Много факторов?

Максим Яровой: Да, департамента архитектуры и градостроения. К самой истории я отношусь положительно, то есть я помню еще в школьные годы ездил в Старый Сургут, ну, то есть мне нравились такие исторические как бы домики. И я увлекался монетками, то есть, и там собирались нумизматы. Ну то есть для меня вот история это все-таки что-то, какие-то вот такие артефакты, да. Или вот у нас Юрий Семенков в городе Сургуте, он собирает, такой паблик фотографий «SurSovMod», фотографии такого советского модернизма. Или, например, на Камертоне вот это панно, да. Или как вот этим летом сделали реставрацию малых архитектурных форм.

Алёна Кожевова: Вавакина?

Максим Яровой: Вавакина, да. Если говорить о рисунках на трехлистниках, да, получается?

Алёна Кожевова: Да.

Максим Яровой: Ну вот, то есть необходимо как бы это смотреть вообще с точки зрения развития улицы, да, наверное, с точки зрения урбанистики. В принципе, такой вообще диалог в городе, если я не ошибаюсь, он происходит, то есть какие-то форумы урбанистические. Поэтому как-то более такое… Мы все-таки в рамках «ГАРАЖИ ФЕСТА», мы больше о современном искусстве.

Алёна Кожевова: А вообще, как вы считаете, вот допустим, если нарисуют на трехлистниках, например, Фармана Салманова или Кукуевицкого Григория, это впишется в дизайн города? И вообще, нужны ли нам муралы, любые?

Вообще это такая тенденция в целом по России. Да вот я даже был в Москве и видел там тоже муралы с изображением там Жукова, например. Да, то есть из известных исторических личностей. Поэтому в принципе тут, наверное, Сургут пытается поддержать вот этот тренд. Ну, допустим, мы в рамках «ГАРАЖИ ФЕСТА», мы как-то стараемся прислушиваться к молодежи. И какие-то наши локальные тренды улавливать и их поддерживать. Вот если, допустим, в городе Сургуте молодежи, которая рисует граффити, им ближе шрифты, да, там рисовать, то мы соответственно стараемся это поддерживать. Например, вот граффити культура улиц, которая около университета была она значит очень масштабная. Ну, к сожалению, в рамках реконструкции набережной убрали. Да и если не ошибаюсь, это департамент лесного хозяйства. То есть тут все очень в плане администрации сложно. Много различных департаментов, и у каждого там своя функция.

Алёна Кожевова: Сохранять тоже нужно.

Максим Яровой: Мне кажется, да. Вот та работа, культура улиц, во-первых, там до нее было всегда вот именно граффити такое молодежное. А тут так получилось, что как-то не уточнили, а что это за работа.

Алёна Кожевова: Посчитали, что может просто скорее надпись какая-то и все.

Максим Яровой: Может быть, да, но для самого сообщества уличных художников, тем более, благодаря и фестивалю и другим активность в городе, все чаще и чаще в наш город приезжают художники. И это происходит такое общение. То соответственно для вот этого локального сообщества такие места, они уже как бы культурными становятся. И это очень такой, довольно такой большой культурный пласт именно современного искусства граффити.

Алёна Кожевова: Допустим, вот сейчас затронули культуру улиц. Пришел в голову вопрос. Приезжали в Вартовск иногородние художники граффитисты им рисовали граффити «Вартовчанка», который убрали из-за того, что ее перенесли в дополнительную реальность, если это можно так назвать. Она не исчезла насовсем. А у нас может такая возможность есть, чтобы сохранить какие-то граффити и рисунки от уничтожения?

Максим Яровой: Кстати, в этом году мы пробовали реставрировать некоторые прямо граффити местных авторов, которые вот давно-давно они расположены где-то в закоулках города. Но иногда бывает, что их просто вот детишки взяли там затегали. Сама работа классная красивая, но ее, скажем так, испортили. И я думаю, что вот самим даже уличным художникам, им иной раз обидно, что их работа сделана очень качественно, а сейчас в Сургуте на очень высоком уровне выполняются такие работы. Даже приезжие гости на «ГАРАЖИ ФЕСТ». Мне удалось показать несколько мест, да вот там под мостом около Старого Сургута, где вот набережная. На очень высоком уровне выполняются работы. И опять же, вот такие работы служат примером для подрастающего поколения, для детей. И соответственно, если мы вот как культура улиц просто взяли ее и удалили, то перед глазами у художников уличных, ну точнее у детей нет какого-то примера к чему стремиться. То есть, мне кажется, нужно все-таки к такой вот инфраструктуре городской…

Алёна Кожевова: Относиться более бережно.

Максим Яровой: Да, да, вот у нас почему «Гаражи» называется проект, потому что мы стали с гражданами, кооперативами, проще как-то, с собственниками, договориться и возможности рисовать легально. И, соответственно, в нашем городе уже несколько таких мест, где художники, могут прийти, не волноваться, не спешить и рисовать свой авторский рисунок.

Алёна Кожевова: Чего греха таить, и у меня есть несколько с собой фотографий на фоне работ различных, но все-таки вернемся к муралам. По вашему мнению, можно этот проект как-то дополнить или осовременить, чтобы он был, скажем так, чтобы он украшал город и был привлекательным для молодежи все-таки?

Максим Яровой: Так, ну дело в том, что сложно так сказать, как дополнить. Все-таки это существующий проект. Да и то есть, в рамках «ГАРАЖИ ФЕСТА» мы больше не к таким муралам, а к, вот как я сказал, развитие таких легальных мест, в основном это некие такие закоулки, где комфортно и самим художникам, да, в то же время, горожане уже знают все эти творческие места, тропы. Это уже превратилось, да и мы создавали в рамках 19 года, настоящий прям туристический маршрут по известным таким местам. Они там всегда обновляются. Да и дело в том, что мне ближе вот такой формат. Мне сложно сказать о том, что, как муралы в нашем городе могут реализованы. Тут все зависит от конечной реализации. Как это будет выглядеть реализовано.

Алёна Кожевова: Ну, вот, затронули в ходе нашего разговора, немножко о том, что произошло со скульптурами Вавакина, которые были изрисованы. Их волонтеры почистили, они потом были изрисованы опять. Но на этот раз уже не просто словами, а рисунками, достаточно красивыми узорами – это были актеры «Летучего театра». По вашему мнению, кто в данном случае вандал, а кто творец? Волонтеры, дети, которые изрисовали скульптуры или актеры «Летучего театра», которые привнесли что-то новое?

Максим Яровой: Так…

Алёна Кожевова: Кто вандал, а кто творец в данном случае?

Максим Яровой: Мне кажется, вот вандалы в большинстве городах, это вообще эта проблема не только нашего города, а повсеместная проблема. И я считаю, что вот больше вандалы это собственники, которые не следят за своими фасадами, потому что вот в том же, там и у нас в городе бывает такое, что, ну, если бы первый тег удалили или, да, там какую-то каракалю или незаконную рекламу, у нас же очень много незаконной рекламы висит прямо, в том числе и на центральных улицах. Соответственно, вот собственники таких там торговых каких-то помещений или там жилых домов, необходимо следить за этими объектами. А если говорить о скульптурах, вот на них же тоже никто не обращал внимание до того, как обратили вот там волонтеры.

Алёна Кожевова: По-моему до этого Юрий Семенков фотографию опубликовал.

Максим Яровой: Да, да, да, то есть соответственно художники, они привлекают с одной стороны внимание к проблеме, что вот работа, ну, то есть, это же скульптуры, над которыми работал художник, и вот они в таком ненадлежащем виде. Да, то есть, в целом, кто-то как бы допустил и не обратил внимание в самом начале. А теперь это превратилось в то, что привычку местных как бы детей или жителей. Может они как бы общаются через переписку. И насколько мне известно, там просто такая интересная, как бы расскажу случай, мы проводили в ДК «Невесомость» наш урок в школе граффити, и забегают два художника в ДК «Невесомость», и они меня узнали, и предложили как раз поучаствовать в разрисовывании, то есть это спонтанная идея возникла. То есть они реставрировали ее и у них получился такой некий творческий…

Алёна Кожевова: Порыв.

Максим Яровой: Порыв, да. Они предложили мне в этом деле поучаствовать, но я как бы, мне показалось, что все-таки это же скульптура и я так и сказал, что так как это чужая работа… Вот, реставрация — это классно, да, но там был у них мотив-то положительный. Они так сказали, что все равно это же разрисуют скорее всего, то есть вот в чем дело. Тот вид, в котором были эти скульптуры, они, к сожалению, уже вот некое такое опасение даже…

Алёна Кожевова: Вызывают?

Максим Яровой: Да, да, да. Ребята делали это, реставрировали, и они уже боялись за то, что с ними произойдет. Ну и на самом деле, если сейчас вот прогуляться туда, я уверен, что все равно там есть уже какие-то каракулю. То есть нужно регулярно за этим следить, чтобы это в привычку не входило.

Алёна Кожевова: То есть, как бы, жители вот близ лежащих домов тоже должны как-то поучаствовать сохранности скульптур.

Максим Яровой: Да, но в целом, я вообще был в восторге от вот этой инициативы, от того, что какой ажиотаж вызвала вот вообще этот творческий порыв, да. Поэтому это, я к этому отнесся, как некий такой диалог разных эпох, можно сказать художников, да. Вот у нас на фестивале же художники друг с другом общаются, это называется коллаборация.

Алёна Кожевова: Тут диалог вышел немножко по-другому.

Максим Яровой: Да, тут вышел такой диалог, и тут подключились жители. Жители вспомнили, что оказывается у нас в городе есть такие вот скульптуры и оказывается, что новые вот эти рисунки это вандализм, это плохо. Ну как бы это в целом, в целом, художники молодцы, что они привлекли к этому вниманию. То есть мы должны городом, всем вместе, не просто писать свое мнение в Инстаграме, а как-то не проходить мимо этого.

Алёна Кожевова: Ну проще говоря, тряпку в зубы и вперед. 26:28

Максим Яровой: Да, да, да. А тот же пример, кстати, с арт-объектом. Блин, как же это так помягче сказать…

Алёна Кожевова: Змей.

Максим Яровой: Да, да, да… Питон.

Алёна Кожевова: Да, да, разрубленный.

Максим Яровой: Да, да, да. На него тоже ведь проходили. А я же видео вот эти бетонные…

Алёна Кожевова: Блоки.

Максим Яровой: Да, и зачем они там, да? И у нас много в городе бывало такое, что прям в городе, чуть ли не в центре города, что-то лежит.

Алёна Кожевова: Просто серо и непримечательно, я согласна. Это все-таки должна большая фантазия быть, чтобы даже вот этого питона тоже нарисовать все-таки. И какая-то смелость.

Максим Яровой: И как только это стало питоном немножко…

Алёна Кожевова: Поживее стало.

Максим Яровой: Все обратили на это внимание и как-то облагородилось пространство.

Алёна Кожевова: Да вообще в среде граффитистов и художников часто вот бывает такое, что ты идешь по городу и тут резко что-то щелкает, и ты такой думаешь, тут нужно сделать что-то, чтобы это место стало более ярким и интересным? Вот, Ульян, как думаешь?

Ульяна Антропова: Мне кажется это дело случая только. Типо нужно же вдохновиться этому. И мне кажется, тут какая-то…

Максим Яровой: Сам город должен способствовать этому.

Ульяна Антропова: Способствовать и жить этому. Типо у нас с каждым годом все больше и больше рисунков всяких в городе. И мне кажется, это наоборот хорошо, что появляется некая идея. Но хотелось бы, чтобы это как-то согласовано что-либо было. А то придет какой-то неизвестный человек и его типо, он нарисует, а его никто не знает в принципе.

Алёна Кожевова: Интересно, но вот как, по вашему мнению, все-таки лучше, когда скульптуры были белые или наоборот, когда их уже разрисовали?

Максим Яровой: Ну, мне понравилось, в принципе, как их отреставрировали. Сам вот этот скандальчик мне тоже понравился. То есть это, назовем как такой перфоманс, даже инфоповод такой. Да, но, а как еще привлечь внимание к проблеме? Как-то по-другому? То есть, потому что бывает такое художники… Вообще художники любят внимание, и они любят… Почему вот мы делаем «ГАРАЖИ ФЕСТ». С английского художник это artartist, да, на английском, то есть артист. И каждый художник он артист по своей сути. И это отличный яркий пример. Мне нравится то, что ребята, молодые художники, поучаствовали в этом. Они получили обратную связь с городом, жителями города. И я думаю, что они довольны, что они попробовали вот воплотить какую-то…

Алёна Кожевова: Свою идею?

Максим Яровой: Задумку, да. В принципе, если, ну как бы в рамках реставрации… Ну то есть они потом же они вернули это, отреставрировали обратно, то мне кажется, что, в целом, в общем, отреставрированный объект, он мне нравится.

Алёна Кожевова: Нравится больше?

Максим Яровой: И то, что они сделали, себя выразили.

Алёна Кожевова: Тоже нравится?

Максим Яровой: Да, я же говорю, благие побуждения были. Они хотели избежать просто каких-то таких, как называется, ну в общем…

Алёна Кожевова: Последствий?

Максим Яровой: Писулек, да, вот этих, которые на белом полотне появляются.

Алёна Кожевова: Ну, а все-таки нужно ли добавлять красок в скульптуры. Если да, то какие сургутские постаменты, вы бы раскрасили?

Максим Яровой: Все-таки, если смотреть на арт-объекты, да, то есть там скульптуры, то это же авторская работа, ее, конечно, лучше не трогать. Если говорить о каких-то больших вот там объектах, стенах, да, то тут нужно смотреть с точки зрения архитектуры, дизайн кода. Чтобы это было как-то системно. Потому что мы вот даже в рамках там своей деятельности, там «ГАРАЖИ ФЕСТА», вот за 10 лет мы стараемся как-то системно с одним объектом поработать, с другим, с третьим. И все это превращается в живые объекты. По крайней мере, вот именно уличное искусство граффити, оно подразумевает живость. Просто параллельно с этим нужно как-то, наверное, следить за состоянием. Чтобы не было бесхозности. Чтобы особенно центральные улицы были всегда. Если где-то что-то появилось… Потому что у нас так появляется, что собственник иногда вспоминает о том, что он собственник в самый такой последний момент, когда его фасад превращается вот в работу Вавакина, изрисованную, просто вот, где уже негде рисовать. Тогда возникает собственник. А нужно прям следить.

Алёна Кожевова: А поделитесь планами на будущее напоследок. Может быть какие-то уже есть примерные, не знаю, примерные мысли на счет того, что можно сделать на этот остаток года. Может быть классная работа какая-то у нас появится, где можно прийти просто, сфоткаться.

Максим Яровой: На остаток этого года?

Алёна Кожевова: Да.

Максим Яровой: Мы уже думаем на следующий год, потому что в следующем году «ГАРАЖИ ФЕСТУ» 10 лет. В этом году мы довольно тем, что нам удалось провести «ГАРАЖИ ФЕСТ», и очень классная работа Макса Тринадцать. Обязательно всех приглашаем фотографироваться, ведь работы уличных художников, на них и свадьбы фотографируют, и клипы снимают, и какие-то рекламы, рекламные вещи. То есть, вот по крайней мере, уличное искусство оно так работает. За счет авторства, за счет постоянного регулярного, как бы, каких-то новых работ.

Алёна Кожевова: Хорошо, а вот юбилейный фест, все-таки, он будет какой-то более особенный, что-то новенькое будет? Или это пока секрет?

Максим Яровой: Ульян, вот, чтобы ты хотела увидеть вообще? Потому что в этом году ты была не очень довольна активностями, что все так скромненько, ну потому что из-за ограничений. Вот в следующем году, вот что?.. Вот мы часто, кстати, я сразу первым делом написал Ульяне, потому что видел, что она присутствовала со своей мамой на фестивале.

Алёна Кожевова: Ну, фидбек это тоже важно.

Максим Яровой: Да, потому что все равно, мы же в городе делаем для кого: Для подрастающего поколения, для молодежи.

Ульяна Антропова: Мне кажется, интерактива все-таки в первую очередь, но из-за пандемии возможно это будет осложнено.

Максим Яровой: Интерактив, то есть имеешь ввиду, чтобы гости…

Ульяна Анропова: Да, ну как это было в 17 году, когда я первый раз пришла, узнала об этом. Я как раз-таки… Ты там сделал такой небольшой мастер-класс граффити. И там типо мог любой желающий попробовать баллончик, вот. Что-то такого плана.

Максим Яровой: Да, кстати, я об этом не сказал, то есть вот мы стараемся делать как раз мастер-классы по граффити, чтобы дети и подростки как-то попробовали, и в то же время они видели пример для подражания как художники работают на стене, какой уровень рисунков может быть.

Алёна Кожевова: Хорошо, большое спасибо, что пришли. Большое спасибо, что ответили на вопросы. Спасибо, что смотрели нас. Всего доброго, до новых встреч.

Живая цепь активистов на Якиманке защитила стену с именами пропавших детей: Общество: Россия: Lenta.ru

Куратор проектов «ЛизаАлерт» Центра поиска пропавших людей Олег Леонов вместе с активистами защитил граффити Покраса Лампаса с именами пропавших детей, которое находится на Якиманке. Его собирались закрасить сотрудники «Жилищника».

«Моя команда сутками дежурила на месте, не давая закрасить наш арт-объект по-тихому. А когда прибыла коммунальная техника, мы построились в живую цепь. Параллельно мы требовали у властей остановить работы и оставить граффити в покое. В итоге на место прибыл представитель управы, который, после эмоциональной беседы согласился с тем, что имена погибших детей важнее какого-то предписания. Коммунальная техника отступила, будем теперь работать в юридическом поле», — написал Леонов в своем Telegram-канале.

Он также поблагодарил всех, кто дежурил ночами и по звонку отправился на защиту граффити. Леонов отметил, что неравнодушие побеждает.

«Мы напомнили чиновникам о том, что, прежде всего, они обязаны работать для народа, а не бездумно исполнять планы и предписания. Мы параллельно боролись за граффити на улице и использовали юридические инструменты. Искренне рад, что стену с именами пропавших детей удалось отстоять», — сказал Леонов.

Напомним, совместная работа «ЛизаАлерт» и Покраса Лампаса появилась на Большой Якиманке 25 мая этого года. Художник приурочил создание произведения ко Дню пропавших детей. Стену дома полностью покрывают имена пропавших и не найденных детей, заявки о которых поступали в «ЛизаАлерт».

Во вторник, 14 сентября, Леонов объявил о том, что его команда начинает дежурство на Большой Якиманке. По информации местных жителей, сотрудники «Жилищника» были готовы выехать и закрасить граффити. Параллельно Леонов обратился к властям с призывом не уничтожать уникальный арт-объект по бюрократическим причинам. Как оказалось, проблема была в документах, которые нужно собрать в полном объеме. Жители дома были не против граффити, а сами отмечали, что его нужно сохранить.

«К сожалению, то, что мы видим на примере с граффити на Якиманке, привычный образ действия чиновников, которые только декларируют народовластие, а на деле всегда поступают так, как удобно и привычно им. Хорошо, что уникальную социальную работу Покраса удалось отстоять, но кто поручится, что коммунальщики не вернутся через месяц или полтора? Нужно менять всю систему отношений власти и общества, на все граффити, парки, дома, стадионы активистов не хватит», — прокомментировал общественный деятель Дмитрий Захаров.

Граффити не горят — Блоги — Эхо Москвы, 28.04.2021

2021-04-28T17:51:00+03:00

2021-04-28T19:30:09+03:00

https://echo.msk.ru/blog/oreh/2829762-echo/

https://echo.msk.ru/files/3445912.jpg

Радиостанция «Эхо Москвы»

https://echo.msk.ru//i/logo.png

Антон Орехъ

https://echo.msk.ru/files/2816304.jpg

Давно известно, что если вам нужно срочно расчистить двор от снега, то лучше всего написать на сугробе кроваво-красными буквами слово «НАВАЛЬНЫЙ». Через пару часов максимум прибудут все коммунальщики района и Алексей выступит в роли чудотворца, одним своим именем принеся вам пользу и благо.

Убирали сугробы, заделывали ямы, перекрашивали облупившиеся заборы.

В Питере, помнится, пожарных пригнали, чтобы они из шлангов поливали замерзшую речку, на льду которой горела эта опасная надпись. Если даже Путин боится обжечься, произнося это имя, то понятно, как боятся обжечься все чиновники и сотрудники сверху донизу. И вот снова Питер, трансформаторная будка в Пушкарском саду – и улыбающийся «герой нового времени», сложивший пальцы сердечком. И, конечно, вскоре примчались маляры. И, конечно, вскоре примчалась полиция, которую в иных случаях ждут часами и которая отвечает вам, что «когда убьют – тогда и приедем». И даже проводятся следственные действия. Берутся какие-то образцы, отпечатки.

Надо было и спаниеля какого-нибудь призвать, особо чувствительного, чтобы всё разнюхал и привел по следу к преступникам, которые посмели нарисовать Такое! Какое, кстати? По каким страшным статьям станут судить художников, которые нарисовали Навального на стене?

Теперь уж думаешь, что слава богу, что никого на месте не застукали – и что никто не донёс! Ведь чтобы нарисовать такой портрет пяти минут не хватит. Но мы видим, какие происшествия считаются действительно важными и какая же нелегкая служба у стражей порядка, которым мы платим из своих карманов не самые плохие зарплаты, а потом и пенсии им заплатим хорошие. Однако я хотел сказать и о другом.

На этой будке в Пушкарском саду рисуют не впервые. До Навального были, как я понимаю, и другие персонажи – не такие опасные для власти. Но их тоже закрасили. Закрашивали портреты Бродского и Цоя, серой краской замазывали великолепные картины, которые хоть как-то украсили бы нашу жизнь. Не только в Питере – по всей стране полно примеров.

У меня недалеко от дома стоит длинный забор, который в своё время легально расписали самыми разными сюжетами ребята-граффитисты.

А потом приехали маляры и всё замалевали той же серой краской. Потому что яркие сюжеты, яркие личности не соответствуют кем-то утвержденному стандарту.

А серая краска во всем и повсюду – этот стандарт определяет. Какая краска – такая и страна. Новое время, которому не нужны улыбающиеся герои, даже просто нарисованные.

ПРО ГРАФФИТИ В ПИТЕРЕ, БРОНЕВИКИ С ФАШИСТАМИ В ЧИТЕ И ЖИВОДЕРА ИЗ «ЕДИНОЙ РОССИИ» — В ТЕЛЕГРАМЕ ОРЕХА

Уличный художник Франко Фасоли — JAZ возвращается в школу! Украина, 2017

Кураторы

Back to School Ukraine — французский художник Жюльен Малланд, он же Сет Глобепайнтер, и Олег Соснов, Mural Social Club, при поддержке ЮНИСЕФ Украина и Sky Art Foundation. Проект посвящен настенной живописи в школах, детских садах и других местах, связанных с детьми или образованием, в социально уязвимых зонах.

Аргентинский художник Франко Фасоли, он же JAZ, нарисовал последнюю фреску на стене школы в спальном районе Дарница в Киеве.