Архитектор илья уткин: Большой театр • Илья Уткин

Илья Уткин | ЦСА

Ilya Utkin

страна: Россия
сайт: www.ilyautkin.ru

Уткин Илья Валентинович родился в Москве в 1955 году. В 1978 Окончил Столичный строительный институт в группе доктора Бориса Бархина. Работал в сотрудничестве сс Александром Бродским (1978-1993). В 1994 организовал и возглавил Студию Уткина (Архитектура и дизайн).
И.В.Уткин — доктор Интернациональной академии архитектуры (Москва). 

ИЗБРАННЫЕ Заслуги 
1978  2-ая премия на конкурсе OISTT «Театр для будущих поколений», Париж (до 1993 все призы получены вместе с А. Бродским). 
1982  1-ая премия на конкурсе JA «Хрустальный  дворец», Токио.
1983  3-я премия на конкурсе JA « Жилье историческое и локальное», Токио. 
1984  2-ая премия на конкурсе JA   «Стеклянная башня», Токио. 
1985  2-ая премия на конкурсе JA   «Оплот сопротивления», Токио. 
1986  2-ая премия на конкурсе JA   «Стеклянный памятник 2001 года», Токио. 
1987  Поощрительная премия на конкурсе JA   «Интеллектуальный рынок», Токио.  
1988  1-ая премия на дизайнерском конкурсе «Восток встречается с Западом» Конкурсного центра «Jacob K . Javits», New-york. 
1997  3-я премия на конкурсе JA   «Башня  Тысячелетия», Токио.
Третье место в Строительном рейтинге «10 наилучших зданий десятилетия», Москва (место поделено с А. Бродским и Е. Монаховым)
2-ое место на конкурсе «Лучший проект года» Русского  союза архитекторов (вместе с С. Шестопаловым). 
2000  «Звезда Золотого Льва». За вклад в экспозицию павильона Рф. Венецианская    Биеннале. 7-я интернациональная строительная выставка. 
2003  Номинация на конкурс «Золотой софит» за сценографию к балету «Золушка», Санкт-Петербург. 
2003  Номинация на конкурс «Золотая маска» за сценографию к балету «Золушка», Санкт-Петербург.
2004  1-ая премия на конкурсе «Идеальный город» за проект «Ковчег», Москва. 

ООО Студия Уткина. Москва, ул. Покровка, дом 28, стр. 1, кабинет 4-6

РАБОТЫ:

Жилой район в Кадашевской слободе

Россия, Москва. ПРОЕКТ

Административно-деловой центр города Перми

Россия, Пермь. ПРОЕКТ

Архитектурно-градостроительная концепция реконструкции площади Ленина в Серпухове

Россия, Серпухов. ПРОЕКТ

Реконструкция кинотеатра «Мир» в Сергиевом Посаде

Россия, Сергиев Посад. ПРОЕКТ

Сценография к спектаклю «Пламя Парижа»

Россия, Москва. ПРОЕКТ

Вилла Калипсо

Россия, Москва. ПРОЕКТ

Вилла № 10

Россия. ПРОЕКТ

Вилла № 9

Россия. ПРОЕКТ

Дом архитектора Ильи Уткина в деревне Бодачёво

Россия. ПРОЕКТ

Жилой микрорайон «Марфино» (Илья Уткин)

Россия, Москва. ПРОЕКТ

Архитектор Илья Уткин — небольшое, но очень емкое по содержанию интервью для Большого города.

: karakulia — LiveJournal

Регалии и звания: член Международной академии архитектуры (Россия), член Королевской академии архитектуры (Великобритания),

лауреат специальной премии 7-й Венецианской биеннале архитектуры «Звезда Золотого Льва» за вклад в экспозицию павильона России.

Памятник 2000 году

Ценность города — в его исторических наслоениях, хранящих культурную память. Этого не хотят понимать функционеры, которые продолжают твердить, что город должен все время развиваться. Но что значит развиваться? Уже застроено все, что можно было застроить. Места для «развития» больше нет. Тогда нужно расчистить пространство — этой логикой экскаватора руководствуется без исключения вся бизнес-элита. Это отношение к своему городу, к архитектурному наследию дискредитировало саму архитектурную профессию. Архитекторы, по большому счету, сделались не нужны. Это лишнее звено в цепи бизнеса. Они только мешают раздирать город на части.

О кубиках и листочках

В детстве об архитектуре я не особенно думал. Читал много приключенческой и научно-фантастической литературы; стать хотел физиком или хими­ком, приобщиться к этому феерическому карнавалу технологий и открытий. Интерес к архитектурной профессии пришел сильно позже. Видимо, сработал какой-то генетический механизм: у меня и ро­дители были архитекторами, и дедушка (Георгий Густавович Вегман, известный архитектор-авангардист. — БГ). Кроме того, я в какой-то момент почувствовал, что неконкурентоспособен как ученый. Одно дело интерес, другое — талант. А рисовал я хорошо, так, по крайней мере, считали окружающие. Собственно, через рисунок и пришел в архитектуру.

Первое воспоминание о МАРХИ не са­мое приятное, хотя и забавное. Я больной, замотанный в шарфы, еду сдавать экзамен по рисунку на подготовительное отделение — мама буквально вытолкала меня из дома. Прихожу с каким-то огрызком карандаша в знаменитый дом на Рождественке, и оттуда меня направляют в церковь Николая Чудотворца в Звонарях (до середины 1990-х годов здание церкви занимала кафедра рисунка МАРХИ. — БГ). Захожу, внутри сидит молодежь, рисует какие-то кубики. А я сажусь рисовать Аполлона Бельведерского. Прикнопил лист бумаги, уже чего-то изобразил, как вдруг ко мне подходит лаборант и говорит: «Мальчик, ты чего делаешь? Рисуй композицию!» Я был, конечно, в ужасе. Быстренько чего-то слепил… Но меня приняли.

Потом, уже на подготовительном, я окончательно уверился в том, что путь выбрал правильный. Хоть мы там и не проектировали ничего, а пока только рисовали — всякие кубики и листочки… Впоследствии, правда, оказалось, что ри­сование кубиков и листочков — это и есть рисование архитектуры.

Илья Уткин, Михаил Чирков. Дом в Левшинском. 2001-2003 гг.

О Бродском и славе

С Сашей Бродским (архитектор; вместе с Уткиным создал направление бумажная архитектура. — БГ) мы познакомились еще до поступления. Мы с ним ходили к одному и тому же преподавателю — Евгению Са­муиловичу Бекрицкому. Дружба у нас завязалась уже на втором курсе, когда мы делали стенгазету. На эту работу подписалось сначала человек сорок, и все предлагали какие-то идеи, а как дошло до конкретных действий, народ начал потихоньку рассасываться, и остались только мы вдвоем — я и Брод. Наша стенгазета провисела ровно два часа — вышел ректор и сказал: «Снять!» Руководству не понравилась ее ярко выраженная карикатурность. Там на 12-метровых подрамниках в жанре шаржа были изображены всякие мархишные персонажи. После этого мы с Бродским, что называется, обрели скандальную известность.

Однако подлинную славу нам снискали концептуальные конкурсы 1980-х, которые мы стали один за другим выигрывать.

О бумажной архитектуре

Есть мнение, что бумажная архитектура 1980-х — нонконформистское явление. Это не совсем верно. Так нас воспринимал западный мир. В эпоху перестройки любое телодвижение, выходившее за рамки официоза, казалось иностранцам актом диссидентства. Но на деле «бумажники» никак не могли быть нонконформистами — хотя бы в силу того, что перед отправкой за рубеж все конкурсные проекты должны были проходить многоступенчатую цензуру — Союз архитекторов, Главлит и т. д. Хочешь выиграть конкурс – ничего лишнего! По этой же причине «бумажников» нельзя в полной мере причислить к концептуалистам, чье творчество как раз таки весьма политизировано.

О классике и модернизме

В 1994 году я создал собственную архитектурную студию. Первые шесть лет были нелегкими. Приходилось бороться буквально за каждый объект — как с заказ­чиками, так и с чиновниками. Главным предметом разногласий во всех случаях становилось стилистическое решение. Так случилось, что я люблю традиционную архитектуру. А окружающим, как назло, очень нравился модернизм. И вот каждый раз одна и та же ерунда: убедил заказчика, что ко­лонны — это правильно, иду согласовывать проект в Моском­архитектуру — на совете меня разворачивают, мол, недостаточно стеклянно. Сколько проектов у меня таким вот образом зарубили — не счесть. Вероятно, поэтому я и построил в Москве всего один дом — жилой комплекс «Дворянское гнездо» в Большом Левшинском переулке.

Архитектору-неоклассику куда труднее приходится, чем модернисту. В модернизме заказчики, как правило, ориентируются плохо и потому не лезут с замечаниями — боятся показать свою неосведомленность. А про классическую архитектуру они как бы все знают: они ее видели и поэтому за­ранее мнят себя экспертами. Приходится драться за каждую мелочь. Вот с Левшинским как было. Мне говорят: «Маленькие окна». Пришлось из картона делать эти окна в натуральную ве­личину и им приносить, только тогда они сказали: «Ладно, нормально».

О ценности истории

Есть вещи, которые я совершенно не понимаю. Например, как можно по­строить дом на месте памятника архитектуры? У нас с Бродом в 1984 году был «бумажный» проект под названием «Архитектурный колумбарий (Музей исчезнувших домов)». Там в квадратных нишах стояли макеты старых домов, уже снесенных или списанных под снос. Помню, у старшего поколения он вызвал жуткое негодование. «Отцы» страшно ругались: мол, как же так, мы делаем Калининский проспект, уничтожаем эту рухлядь, строим наконец современную архитектуру, чтобы у нас все как на Западе было, а вы!‥ Для нас это было полным откровением. Мы неожиданно осознали, что для кого-то прошлое — просто мусор.

«Обитаемый Колумбарий»

Мне кажется, все началось со сноса храма Христа Спасителя: возник принцип «сози­дание через разрушение», который составил основу всей последующей градостроительной политики в СССР. С наступлением эпохи капитализма он трансформировался в принцип «стяжательство через разрушение». Не последнюю роль здесь сыграл бывший мэр Москвы Юрий Лужков. То есть девальвация культурно-нравственных ценностей произошла дважды: раньше вместо денег была идеология, то есть гадости творились во имя некой высшей цели, а сейчас даже за иллюзиями не укроешься. Это анархия — и это страшно.

Конечно, бесполезно спорить о вкусах и стилевых пристрастиях архитекторов и их заказчиков. Но по моей мерке все просто — правы те кто не разрушает природу и историческую среду.

О местах и страхах в городе

Моя Москва — это квартира у метро «Кропоткинская» и мастерская на По­кровке. Ночью я часто гуляю по Гоголевскому бульвару. При этом стараюсь не смотреть на новый памятник Шолохову. Боюсь, как бы Бурганов и Рукавишников еще где-нибудь не поставили свои памятники. А еще, зная подобострастное отношение городских начальников к иностранцам, боюсь звездных архитекторов вроде Фостера, Хадид, Эгерата с их нездоровой страстью ко всяким кривым стекляшкам. Мне в этом смысле симпатична позиция «Архнадзора»: в историческом городе строить нельзя — никому.

Бродский и Уткин. Бумажная архитектура

«Современный музей архитектуры и искусств»

«Хрустальный дворец»

«Стеклянная башня»

Отсюда
и отсюда

Илья Уткин

Илья Уткин

Справка:

Биография
Уткин Илья Валентинович родился в Москве в 1955 году. В 1978 году закончил Московский архитектурный институт в группе профессора Бориса Баргина. Работал в сотрудничестве с Александром Бродским (1978-1993). В 1994 году организовал и возглавил Студию Уткина (Архитектура и дизайн).
И.В.Уткин — профессор Международной академии архитектуры (Москва).
ИЗБРАННЫЕ НАГРАДЫ
1978 Вторая премия на конкурсе OISTT Театр будущих поколений, Париж (до 1993 года все премии получали совместно с А.Бродским).
1982 Первая премия на конкурсе JA The Crystal Palace, Токио.
1983 Третья премия на конкурсе JA Жилище историческое и местное, Токио.
1984 Вторая премия на конкурсе JA Стеклянная башня, Токио.
1985 Вторая премия на конкурсе JA The Stronghold of Resistance, Токио.
1986 Вторая премия на конкурсе JA Стеклянный монумент 2001, Токио.
1987 Поощрительная премия на конкурсе JA Интеллектуальный рынок, Токио.
1988 Первая премия на конкурсе дизайна «Восток встречается с Западом» Конкурсного центра Jacob K. Javits, Нью-Йорк.
1997 Третья премия на конкурсе JA The Tower of the Millenium, Токио.
Третье место в Архитектурном рейтинге « 10 лучших построек десятилетия, Москва (место разделено с А.Бродским и Е.Монаховым)
Второе место в конкурсе Лучший проект года Российский союз архитекторов (совместно с С.Шестопаловым).
2000 Звезда Золотого Льва. За вклад в экспозицию павильона России. Венецианская биеннале. 7-я международная архитектурная выставка.
2003 Номинация на конкурс Золотой софит за стенографию к балету «Золушка», Санкт-Петербург.
2003 Номинация на конкурс Золотая маска для стенографии к балету «Золушка», Санкт-Петербург.
2004 Первая премия конкурса Идеальный город за проект «Ковчег», Москва.
ООО Мастерская Уткина. Москва, улица Покровка, дом 28, стр. 1 1, офис 4-6

 

Здания и проекты:

Россия, Пермь

проект

Россия, Серпухов

проект

Россия, Сергиев Посад

проект

Россия, Москва

проект

Россия, Москва

проект

Россия

проект

Россия

проект

Зданий и проектов Показано: 7

Архи.

ру Текстов:

06.10.2022

Как сделать комфортабельный элитный жилой комплекс, отвечающий современным требованиям к дорогому жилью в центре города, и максимально сохранить оригинальное здание 1915 года? Илья Уткин совместно со Sminex разгадали эту шараду для Потаповского переулка, 5 вот как.

18.03.2021

Церковь Усекновения главы Иоанна Крестителя в сквере у Новодевичьего монастыря была задумана в 2012 году в честь 200-летия победы над Наполеоном. Однако вместо декламационного величия и фанфар архитектор Илья Уткин представил сосредоточенное и молитвенное настроение, сочетающееся с уважительным отношением этого шатрового храма, включающего в себя и некоторые элементы ордерной архитектуры. На цокольном этаже находится музей раскопок, найденных на месте церкви.

26.12.2019

Жилой комплекс «Меценат», занимающий территорию рядом с Воскресенской церковью в московских Кадашах, имеет долгую и сложную историю, полную протестов, побед и надежд. Сейчас проект готов: архитекторам удалось сохранить виды, масштаб и несколько исторических зданий; теперь мы можем изучить конечный результат. Проект разработан Ильей Уткиным.

05.08.2013

Илья Уткин, один из трех победителей конкурса «Царев сад», рассказывает о своем проекте и самом конкурсе.

12.01.2010

Проект не новый, ему больше двух лет, но малоизвестный. В Москве появится новый сити-квартал, аналогичный популярному среди туристов застройке в Левшинском переулке.

см. Все тексты Archi.ru / Илья Уткин

Партнер Архитекторы Archi.ru:

Здания и проекты: новые дополнения

Дома Бродского и Уткина на бумаге.

Между 1978 и 1993 годами советские архитекторы Александр Бродский и Илья Уткин создали серию красивых и сложных чертежей зданий, которые, как они не ожидали, будут построены. В новом издании книги, в которой собраны их работы, Бродский и Уткин , демонстрируется диапазон их «бумажной архитектуры».

Бродский и Уткин, обучавшиеся в Московском архитектурном институте в 1970-х, стали соавторами еще в студенческие годы. После окончания учебы и во время работы над санкционированными государством проектами они обратились к воображаемой архитектуре как к творческому выходу, работая вместе над рисунками, которые они затем представляли на международные конкурсы. Лоис Несбитт пишет в предисловии к книге, что их работу на бумаге следует рассматривать как ответ на «безрадостную профессиональную сцену, в которой только безыскусные и непродуманные здания, разбавленные многочисленными бюрократическими слоями и построенные из плохих материалов неквалифицированными рабочими, возводились — во всяком случае».

Несмотря на то, что их работа имеет некоторое отношение к западному постмодернизму, Несбитт, Бродский и Уткин пишут, что «избегают иронии или, по крайней мере, отстраненности, характерной для большей части постмодернистской архитектуры, в пользу почтения к прошлым способам проектирования и строительства». Влияния и ссылки, которые идентифицирует Несбитт, включают многих из 18 ^— века: итальянца и его коллегу-фантаста Джованни Баттиста Пиранези, французских архитекторов-визионеров Этьена-Луи Булле и Жан-Жака Леке, а также англичанина Джона Соуна, который разделял увлечение Бродского и Уткина архитектурой.

Течение времени.

Нажмите на изображения ниже, чтобы открыть увеличенные версии с возможностью масштабирования.

Columbarium Architecturae (Музей исчезающих зданий) , 1984/90. Часть текста в правой части страницы гласит: «Музей, который мы предлагаем, призван сохранить память обо всех исчезающих зданиях, независимо от того, были ли они при жизни памятниками архитектуры или посещались великими и известные люди. Каждое исчезающее здание, даже самое невзрачное, — равноценный экспонат в музее».

Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.

Columbarium Habitabile , 1989/90. Подзаголовок рисунка: «Обитаемый колумбарий или резервация для старинных домиков и их обитателей в большом современном городе».

Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.

Музей современного архитектурного искусства, 1988/90.

Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.

Doll’s House, 1990. Часть текста гласит: «Это что-то вроде священного тотема индейцев, некий языческий предмет обожания, помещенный в доме, где живут дети, и предназначенный в первую очередь для них. Дети, где бы они ни жили, в каком-то смысле язычники, поклоняющиеся иногда самому неожиданному. В этом кукольном домике должна быть загадочность рождественской елки, радость майского дерева и загадочный дух языческого идола».

Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.

Жилой дом Винни-Пуха , 1990 год. Часть текста гласит: «Дом для людей, которым нравится жить в большом современном городе, но которые не совсем счастливы из-за трех проблем. 1) Ностальгия по собственному дому. Человек, живущий в большом городе, подразумевает под «своим домом» не более чем несколько окон, затерянных в океане таких же окон на огромном фасаде многоквартирного дома. 2) Люди всегда хотят оригинально украсить свои дома, сделать их непохожими на все остальные.