Дизайн для людей генри дрейфус: Знаменитые дизайнеры — Генри Дрейфусс (Henry Dreyfuss)

Размышления о дизайне / Хабр

«Чтобы уметь смотреть в будущее, надо научится видеть прошлое». Генри Дрейфус.

Если бы древние греки могли наблюдать за эволюцией дизайна современных устройств, они были бы нисколько не удивлены. Нет, речь вовсе не о универсальных геометрических принципах и законах, которые воплощаются в фигурах всех вещей на земле. Речь идет о самом восприятии времени. Они сказали бы — это Кайрос.

Хронос и Кайрос — это не только два древнегреческих божества, это и два понятия времени. И если понятие «хронология» не требует подробных пояснений, то с Кайросом ситуация совершенно иная.

Кайрос — неуловимый миг удачи, который всегда наступает неожиданно, и поэтому им очень трудно воспользоваться. Этот бог был очень почитаем у древних греков. Он обращал внимание человека на тот благоприятный момент, когда нужно действовать, чтобы достичь успеха. В руках он обычно держит весы, что символизирует справедливость судьбы, посылающей удачу тем, кто это заслужил.

В дизайне современных устройств каждый дизайнер, разработчик и производитель выйти за рамки канона, поймать Кайроса «за прядь волос» (именно у этого божества был локон за который его можно было схватить). Ведь канон — это и образец существующего продукта и «традиционные» материалы его изготовления, и даже общее представление «как должна выглядеть эта вещь».

После того как в XX веке появился индустриальный дизайн, появление принципиально новых устройств (взрывоопасное расширение самой номенклатуры изделий) бросает вызов дизайнерам и производителям по всему миру. Примеры продуктов ставших «иконой» дизайна в своей нише привести несложно — это и легендарные плееры Walkman, вентиляторы Dyson, автомобили Ferrari и т.д.

Но даже несмотря на изначально „коммерческую“ суть индустриального дизайна, в эволюции технических новинок присутствует нечто большее нежели простое наследование, изменение и наращивание технических мощностей.

После того как функции устройства все чаще невозможно определить визуально, перед дизайнерами появляются новые задачи — помочь потребителю в осмыслении объекта, облегчении его использования. Все реже форма предмета „подчиняется“ его функциональному содержанию, и все чаще на первый план выходят эргономика, внешние факторы — вплоть до „ансамблевости“ устройств.

В дизайне современных устройств таких примеров можно привести множество — использование „нетрадиционных“ материалов корпуса ноутбука (от полированного металла в ASUS Zenbook до бамбуковых вставок в Bamboo U2). Еще один пример взаимосвязанности доведенной до „абсолюта“ — ASUS PadPhone, когда вместо „недопланшета“ и „пересмартфона“ предложено альтернативное решение. Впрочем куда больше наград „за дизайн“ было получено более „простой“ связкой планшет+докстанция-с-клавиатурой Transformer Pad.

Каждое из названных для примера устройств создавалось для попытки выхода за границы существующих рамок и канонов в дизайне сверхпопулярных сейчас ноутбуков и планшетов. Очень многие пользователи и сейчас не могут осознать многогранность сложившейся ситуации на рынке высокотехнологических новинок, особенно когда дискуссия лежит в плоскости патентного права. Достаточно прочесть возмущенные восклицания „Что дальше?! Всем делать треугольные планшеты?!“ или „О! Очередной клон яблока!“, чтобы заметить категоричность и накаленность обстановки. Эталонные продукты в своём классе становятся канонами в своей нише и лишь новые решения, как дизайнерские так и технические будут способны изменить ситуацию.

Следует понять эволюция дизайна гаджетов не столь линейна, как эволюция в природе, и, более того — производители устройств стремятся через их дизайн удовлетворить большее количество потребностей пользователя чем когда-либо в прошлом. О чём идет речь? Очень просто. Давайте кратко вспомним „пирамиде потребностей по Маслоу“, одном из вариантов классификации потребностей человека. Абрахам Маслоу признавал, что люди имеют множество различных потребностей, но также полагал, что эти потребности можно разделить на пять основных категорий:

• Физиологические: голод, жажда
• Потребности в безопасности: комфорт, постоянство условий жизни.
• Социальные: социальные связи, общение, совместная деятельность.
• Престижные: самоуважение, уважение со стороны других, признание.
• Духовные: познание, самоактуализация, самовыражение, самоидентификация.

Так вот, современные технические новинки все чаще стремятся к удовлетворению потребностей из „вершины“ пирамиды. От концепции „надежный и комфортный“ (потребность в безопасности), гаджеты целятся на удовлетворение социальных потребностей (отдельный функционал для социальных сетей, микрофоны, веб-камеры и фронтальные камеры во всех устройствах), потребности в престиже (устройства высшей ценовой категории, „премиум“ материалы в отделке устройства) и, наконец, даже к удовлетворению духовных потребностей (владение „самым модным“ устройством как средство самовыражения, отражения своих жизненных принципов).

Отчасти именно поэтому „старые“ ноутбуки вытесняют „модные“ ультрабуки, а мир раскололся на тех, кто предпочитает функциональности внешний вид и их ярых противников.

Сегодня, если %noname% производители из Китая создают устройства с обычным дизайном «лишь бы продать», то крупные компании-производители пытаются найти свой Кайрос, невозвратный момент перелома, создать устройство, взглянув на которое, захочется его взять в руки и больше не отпускать.

И не знаю, как вас, а меня очень радует, что компания ASUS находит свой Кайрос всё чаще и чаще.

Филогеноцид: История промышленного дизайна как профессии | Теория архитектуры

Полный текст книги Виктора Папанека «Дизайн для реального мира» (Design For The Real World: Human Ecology and Social Change, Victor J. Papanek, Pantheon Books. New York, 1971). Перевод с английского: Северская Г.

Мы все лежим в сточной канаве, но некоторые из нас смотрят на звезды.

 

ОСКАР УАЙЛЬД

Основная задача дизайна – трансформировать среду обитания человека, его орудия и, опосредованно, самого человека. Человек всегда изменял самого себя и свою среду обитания, но в последнее время наука, технология и массовое производство настолько радикально продвинулись вперед, что перемены стали быстрее, глубже; часто они уже непредсказуемы. Теперь мы способны определить и выделить проблемы, наметить достижимые цели и последовательно их добиваться. Один из возможных вариантов будущего – чрезмерно технологизированное, стерильное и бессердечное общество; другой – мир, задыхающийся от загрязняющих веществ, нависших над нами, словно зонтик серовато-коричневого цвета. Кроме того, крайне удручает чрезмерная специализация различных наук и технологий. Часто к решению наиболее сложных проблем могут приступить только команды, состоящие из различных специалистов, каждый из которых говорит лишь на своем профессиональном языке. Промышленные дизайнеры, часто являющиеся членами такой команды, обнаруживают, что помимо выполнения своих профессиональных задач, им приходится брать на себя роль своеобразного «коммуникационного моста» между другими членами команды. Часто дизайнер оказывается единственным, кто может разговаривать на разных профессиональных языках; его подготовка позволяет ему взять на себя роль «переводчика» в команде. Таким   образом, мы видим, что промышленный дизайнер берет на себя функцию синтезиста команды, так как специалисты в других областях не могут выполнить эту задачу. Так было не всегда.

Во многих книгах по промышленному дизайну говорится, что дизайн начался тогда, когда человек начал делать орудия труда. Хотя между Australopithecus africanus и современным дизайнером, возможно, и не такая большая разница, как можно полагать или надеяться, идея приравнять появление человека-делающего-орудия к возникновению профессии – всего лишь попытка завоевать для профессии особый статус, ссылаясь на произвольный исторический прецедент. «Вначале был Дизайн», это очевидно, но не промышленный дизайн. Генри Дрейфус, один из основоположников профессии, говорит в «Дизайне для людей» (это, возможно, лучшая и наиболее характерная книга о промышленном дизайне):

Промышленный дизайнер начал с устранения излишних украшений, его настоящая работа началась, когда он решил разобрать изделие, чтобы увидеть, почему оно тикает, и придумать способ, чтобы оно тикало лучше, – и только после этого улучшить его внешний вид. Он никогда не забывает, что красота всегда поверхностна. В нашем офисе мы многие годы помнили вот о чем: люди будут индивидуально или в массовом порядке использовать то, над чем мы работаем, – на этих вещах будут ездить, сидеть, смотреть на них, говорить в них, включать их, управлять ими и так далее. Если точка контакта между нашей продукцией  и людьми станет точкой трения, это значит, что Промышленный Дизайнер потерпел неудачу. Если же, напротив, люди почувствуют себя более защищенными, им станет более комфортно, если они захотят покупать, станут более трудоспособными или более счастливыми, это означает успех дизайнера. Он приступает к этой задаче с отвлеченной, аналитической точки зрения. Он подробно консультируется с производителем, его инженерами, рабочими, персоналом отдела продаж, не упуская из виду те конкретные проблемы, которые могут быть у фирмы в сфере бизнеса или промышленности. Он в чем-то может пойти на компромисс, но твердо отстаивает принципы дизайна, в здравости которых он уверен. Иногда он может потерять клиента, но уважение клиента он теряет редко.

Забота о дизайне орудий и машин практически точно совпала с началом промышленной революции и, что вполне естественно впервые проявилась в Англии. Первое Общество промышленного дизайна возникло в Швеции в 1849 году; за ним вскоре появились аналогичные объединения в Австрии, Германии, Дании, Англии, Норвегии и Финляндии (именно в таком порядке). Дизайнеров того времени интересовало создание новых форм, наугад велись изыскания «целесообразной красоты» для станков и сделанных на станках предметов. Глядя на станок, они видели в нем новую вещь, которая, как им казалось, требовала украшения. Эти украшения обычно брали из классических орнаментов, не забывали и о животном и растительном мире. Таким образом, гигантские гидравлические прессы были покрыты листьями аканта, ананасами, стилизованными колосьями пшеницы. Многие возникшие в то время движения «за разумный дизайн» или «за реформу дизайна» – вдохновленные произведениями и учением Уильяма Морриса в Англии и Элберта в Америке – брали начало в своего рода луддитской философии, отрицающей машины. Напротив, Фрэнк Ллойд Райт говорил уже в 1894 году, что «машины с нами навсегда» и что дизайнеру следует «использовать это обычное орудие цивилизации оптимальным образом, вместо того чтобы профанировать его, как это делалось до сих пор, воспроизводя с убийственным размахом формы, порожденные иными временами и условиями, которые машина может только разрушить». Однако дизайнеры прошлого века были либо последователи чувственного викторианского барокко, либо члены движения «Искусство и ремесла», напуганные машинной технологией. Работа Школы художественных промыслов в Австрии и немецкого Веркбунда предвосхищала предстоящие перемены, но только когда Вальтер Гропиус основал в 1919 году в Германии «Баухауз», был наконец расторгнут неравный брак искусства и машины.

Ни одна школа дизайна в истории не имела большего влияния на формирование вкуса и дизайна, чем «Баухауз». Именно первой сочла дизайн жизненной частью процесса производства не «прикладным» или «промышленным» искусством. «Баухауз» стал первым международным центром дизайна, поскольку собрал преподавателей и студентов со всего мира, и распространителями его идей становились выпускники, создававшие бюро и школы дизайна во многих странах. Почти все крупные школы дизайна в США до сих пор пользуются базовым курсом, разработанным в «Баухаузе». В 1919 году было весьма целесообразно дать девятнадцатилетнему немцу поэкспериментировать со сверлильным станком и циркулярной пилой, сварочным агрегатом и токарным станком, чтобы он мог «почувствовать взаимодействие между инструментом и материалом». Сегодня этот метод стал анахронизмом, поскольку американский подросток проводит значительную часть жизни в механизированном обществе (и в том числе, вероятно, проводит много времени, лежа под разными автомобилями и занимаясь их ремонтом). Для студента, чья американская школа дизайна все еще рабски копирует методы преподавания «Баухауза», информатика, электроника, технология пластмасс, кибернетика и бионика просто не существуют. Программа, разработанная в «Баухаузе», была замечательна для своего времени (телезис), но американские школы, следующие этой программе в восьмидесятые годы, насаждают дизайнерский инфантилизм.

«Баухауз» был своего рода неадаптивной мутацией в дизайне, так как гены, управляющие его конвергентными характеристиками, оказались неправильно выбраны. Черным по белому он провозгласил в своем манифесте: «Архитекторы, скульпторы, художники, все мы должны обратиться к ремеслам… Давайте создадим новую гильдию ремесленников!» Подчеркивание взаимодействия между ремеслами, искусством и дизайном завело в тупик. Нигилизм, присущий изобразительным искусствам после первой мировой войны, не дал почти ничего, что стало бы полезным среднему или даже разборчивому потребителю. Картины Кандинского, Клее, Файнингера и прочих, с другой стороны, не имели никакой связи с анемичной элегантностью, которую иные дизайнеры настойчиво придавали промышленным товарам.

В США промышленный дизайн, подобно танцевальным марафонам шестидневным велосипедным гонкам, НРА (Национальная ружейная ассоциация), «Синему Орлу» (символ честной конкуренции) и бесплатной еде в кино, был порождением Великой  депрессии. На первый взгляд вздутый живот ребенка, страдающего от истощения, создает впечатление упитанности; лишь позднее замечаешь иссохшие ручки и ножки. Результаты раннего американского промышленного дизайна производят подобное впечатление ожирения и отличаются такой же слабостью.

На рынке времен Великой депрессии производителю требовались новые хитроумные трюки для увеличения доходов от продаж, и промышленный дизайнер модифицировал изделия, стремясь к улучшению внешнего вида и уменьшению расходов на производство и продажу. Удачное определение этого периода дал Гарольд Ван Дорен в своей книге «Промышленный дизайн»:

Промышленный дизайн – это практика анализа, создания и разработки продукции для массового производства. Его цель – создать формы, приятие которых гарантировано, до того, как были сделаны крупные капиталовложения, чтобы такая продукция производилась по цене, позволяющей ее хорошо продавать и получать разумные прибыли.

Пионерами дизайна в Америке были Гарольд Ван Дорен, Норман Бел Геддес, Раймонд Лоуи, Рассел Райт, Генри Дрейфус, Дональд Дески и Уолтер Дорвин Тиг. Важно, что все они до этого занимались театрально-декорационным искусством или оформлением витрин.

В то время как архитекторы торговали яблоками на улицах, бывшие театральные декораторы и оформители витрин «творили» в роскошных апартаментах.

Перепроектирование Раймондом Лоуи копировальной машины Гестетнера – вероятно, первый и самый знаменитый случай развития промышленного дизайна. Но, как заметил Дон Уолланс тридцать лет спустя в книге «Формирование американской продукции»:

Больше всего впечатляли фотографии мимеографов, локомотивов, холодильников, мебели и многих других вещей «до и после» их трансформации с помощью промышленного дизайна. Еще более внушительной была разница в суммах продаж до и после. Как ни странно, когда мы смотрим на эти вещи теперь, по прошествии более двадцати лет, уже трудно определить, какой вариант лучше выдержал проверку временем – «до» или «после».

Такого рода дизайн ради манипуляции моментальным визуальным возбуждением продолжал бурно развиваться до начала Второй мировой войны.

Автомобильной и другим потребительским отраслям промышленности   пришлось   предоставить   свои   производственные мощности для военного производства, и требования военного времени навязали промышленным дизайнерам (хотя и временно) новое чувство ответственности. «Легкоматическое переключение передач» и «автомагический механизм подачи гильз» были бы неуместны в танке Шермана. Дизайнеры столкнулись с реальными требованиями оптимального функционирования в функциональном комплексе, предъявляемыми в боевых условиях. Необходимость честного дизайна (дизайн для пользования, а не для продажи) требовала более высокой ответственности, чем в условиях рынка. В результате недостатка наиболее необходимых материалов те дизайнеры, которые оставались в потребительской области, были вынуждены гораздо яснее представить себе функционирование, материалы и различные военные ограничения. Прекрасный тому пример – кастрюля емкостью три кварты, сделанная из пластифицированного картона и выдерживающая в течение нескольких часов температуру 475 градусов, моющаяся, пригодная для многоразового использования, продающаяся по розничной цене 45 центов; любопытно, что, по-видимому, она исчезла с рынка к 1945 году.

Вскоре после окончания Второй мировой войны New York Times поместила на первой полосе рекламное объявление о продаже в магазине «Гимбел» шариковых ручек «Рейнольде» по цене всего лишь 25 долларов за штуку. В понедельник утром на Геральд-Сквер в ожидании открытия магазина собралась такая толпа, что потребовались дополнительные отряды полиции. Места в очереди за шариковыми ручками у спекулянтов стоили 5-10 долларов, и, пока в среду магазин «Гимбел» не начал продавать по одной ручке в одни руки, их вполне можно было сбыть по 50-60 долларов за штуку.

Эта анекдотическая ситуация продолжалась почти пять недель: каждый день в аэропорту Ла Гардиа приземлялись монопланы «Гудзон Лодстар» с тысячами ручек на борту. Даже трехдневная забастовка водителей грузовиков не повлияла на объемы продаж, так как профсоюз обещал «доставлять молоко, необходимые пищевые продукты и ручки Рейнольде». Ручкой «Рейнольде» можно было писать под водой, но больше практически нигде. Они царапали бумагу, ставили кляксы, протекали в карманы, запасных стержней не было; ручки были одноразовые. Их выкидывали, как только они высыхали, если не раньше. Но их раскупали. Ведь ручка стала своего рода конструктором «сделай сам Бака Роджерса»: покупка ручки служила автоматическим пропуском в «послевоенное» общество. Точно так же, как каждый значок Ruptured duck, тускло поблескивающий на лацкане первого гражданского костюма бывшего военнослужащего, знаменовал собой конец старой эры, ручка «Рейнольде», протекающая в его нагрудном кармане, – начало новой эры. В продаже были и другие потребительские товары, но ручка оказалась единственным абсолютно новым товаром на рынке.

Научно-фантастическая технология 2000 года словно стала явью в 1945 году. Чудесно невесомая ручка «Рейнольде», сверкающая алюминием, – абсолютно новый послевоенный предмет – стала для каждого доказательством, что «наши» выиграли войну. (Теперь-то можно открыть секрет: «наша» ручка была скопирована с немецких шариковых ручек, которые Рейнольде нашел в южноамериканском баре в 1943 году.)

Промышленность потворствовала стремлению общества ко всему новому и невиданному. Смешение технологий и искусственное подстегивание потребительских прихотей породило зловещих близнецов: модернизацию и устаревание. Есть три типа устаревания: технологическое (открывает новый или более элегантный способ делать вещи), материальное (вещь изнашивается) и искусственное (вещь заранее обречена на преждевременную смерть; либо материал нестандартен и износится в предсказуемый промежуток времени, либо основные детали не подлежат замене или ремонту). Начиная со Второй мировой войны наибольшее внимание уделяли стилистическому и искусственному устареванию. (Как ни забавно, в результате ускоренных темпов технического обновления вещь часто устаревает до как это можно приписать искусственному или стилистическому устареванию.)

Честный дизайн, стремящийся к подлинной простоте, в последнее время встречается очень редко. В специальных телепередачах (например, CBS White Papers), а также в журнальных и газетных статьях указывают, что американская военная промышленность в конце 1970 – начале 1980 годов, похоже, встала на тот же путь развития, что и индустрия потребительских товаров. Теперь в броневиках и танках действительно есть «легкоматические» взрыватели. Многие истребители настолько загромождены сложной электроникой, бортовыми компьютерами и внутренней видеоаппаратурой, что возникает опасение, сможет ли все это оборудование выдержать превратности реального использования. При неудавшейся попытке спасения американских заложников в Иране у пяти из восьми вертолетов – их дизайн и устройство замечательно подходили для лабораторных испытаний – из-за климатических условий пустыни отказали приборы, и в конце концов они врезались друг в друга. Независимые нации, покупающие товары военной промышленности, все чаще включают в «списки покупок» прочные, подлежащие ремонту изделия, сделанные в Чехословакии, Бразилии, Восточной Германии, во Франции или в Израиле. Только с помощью крупных финансовых стимулов их можно убедить выбрать наши высокотехнологичные товары. Похоже, теперь даже в военной промышленности США царит менталитет «усовершенствованного тостера».

Технологическое устаревание набрало темпы и масштабы. Особенно быстро происходят изменения в таких областях, как персональные компьютеры, телевидение, аппаратура с высокой точностью воспроизведения, кинокамеры и другие электронные устройства. Но чувствуется новая тенденция: большая сопротивляемость к покупкам у некоторой части населения. Люди начинают понимать, что, если они годик-другой подождут, прежде чем купить  электронное приспособление, они перепрыгнут два-три новых поколения этих изделий и к тому же меньше заплатят, так как рост количества продукции и улучшенные технологии снижают потребительскую стоимость. В 1983 году простейшая клавиатура персонального компьютера (из Англии) стоила 50 долларов и по размерам была меньше портативной пишущей машины – за тринадцать лет до этого цена подобного приспособления была 9ооо долларов, и оно занимало большую комнату.

В 1970-1980 годы социальная среда, в рамках которой в США действует дизайн, подверглась новой перемене, поскольку экономический спад и новые правила инвестиций, а также налоговые законы, как никогда, поляризовали общество. В США бедные беднеют, а богатые невероятно богатеют. Средний класс начинает исчезать. Выяснилось, что ужасная нищета (которую раньше стыдливо прятали, как в XIX веке в Новой Англии прятали в мансарде сумасшедшую тетку-старую деву) никуда не исчезла, она есть и сегодня. Да, дети действительно умирают от голода в Миссисипи и Южной Каролине. Гетто больших городов действительно превратились в густонаселенные клоаки, а озлобленные пенсионеры из сельских районов, обманутые в своей надежде «в 65 лет получить достойную пенсию – 150 долларов в месяц» ездят на самые дешевые, неприглядные курорты Флориды, Южного Техаса и Оранж-Каунти, штат Калифорния, чтобы предаться параноидальным мечтам о том, как возвратить «доброе старое время».

В глобальном масштабе разрыв между имущими и неимущими возрос и стал еще более путающим. С 1960 года эта бездна расширялась по мере того, как рождаемость падала и в Северной Америке, и в Западной Европе, а в остальных странах мира произошел невиданный демографический взрыв.

Нефтяные кризисы 1973-го, 1976-го и 1979-го годов в сочетании с безответственной политикой предоставления займов развивающимся странам, разделили мир еще сильнее. Рост населения во многих беднейших странах, в конце концов, научились более или менее контролировать, хотя репрессивные способы, используемые в Китайской Народной Республике для наказания семьи, в которой более одного ребенка, еще казались невероятными при выходе первого издания этой книги. Население южной половины земного шара все еще живет в страшной нищете. Если предположить, что вы прочли эту часть главы за двенадцать минут, за это время в развивающемся мире 5 000 человек умерли от голода (Харрисон «Третий мир завтра». Лондон. Пеликан Букс.1981).

Такой раскол мира надвое – полная нищета на юге и разнузданное потребительство на севере – недопустим. Сотрудничество необходимо на многих уровнях: обмены в области здравоохранения, финансирование исследований по альтернативной генетике, которые бы проводились в южной половине земного шара и финансировались Севером; обмен ремеслами, навыками и технологиями. Многие методы Юга можно распространить на север, учитывая растущий интерес, который они вызывают в технологически развитых странах. Слышны громкие призывы к перераспределению запасов продовольствия. И действительно, если не принимать во внимание временные нехватки в результате природных бедствий, в мире хватит еды на всех. Существует проблема хранения и консервирования пищи, в решении которой могут помочь дизайнеры. Некоторые идеи по этому вопросу будут приведены в следующей главе.

Но если обратить внимание на конфликты на Ближнем Востоке, в Иране, Центральной Африке, Лаосе и Центральной Америке, станет ясно, что именно бедные страны в основном являются очагами свирепых восстаний и диких войн. Здесь важную роль может сыграть дизайнер: ранее было указано, что промышленные дизайнеры и дизайнеры готовой продукции в результате своей подготовки часто занимают ключевые позиции квалифицированных синтезистов. Они говорят на языке многих дисциплин и часто могут помочь как внутри страны, так и на экспортном рынке. В этой книге приведено много соответствующих примеров.

Если специалистам по здоровому питанию, врачам, дизайнерам, инженерам и многим другим по обе стороны экватора не удастся претворить в жизнь двусторонний обмен, может воплотиться апокалиптическое видение Пола Харрисона: «Третья мировая война начнется в странах третьего мира. Это будет война отчаяния, и сражаться в ней будут народы, оказавшиеся в таком положении, когда им уже нечего терять».

В своей книге «Лучшее – никогда не враг хорошего» Раймонд  Лоуи с юмором вспоминает о первых годах своего крестового похода – похода за клиентами. В конце двадцатых и в тридцатые годы он, как и другие дизайнеры, пытался получить работу в крупных компаниях, таких, как «Дженерал Моторс», «Дженерал Электрик», «Дженерал Раббер», «Дженерал Стил», «Дженерал Дайнэмикс». Надо честно признать, что и он, и его сотрудники хорошо служили, да и до сих пор служат своим корпоративным хозяевам. Тревогу вызывает то, что слишком многие сегодняшние выпускники факультетов дизайна также жаждут оказаться в штате корпорации, в безопасном коконе корпоративной бухгалтерии, членства в клубе, оплаченного компанией, гарантированной пенсии, медицинской страховки и ежегодных бодрящих визитов в Новую Англию или Аспен, штат Колорадо, в загородные поместья корпоративных гаулейтеров.

В 1970 году я объявил о необходимости нового крестового похода. Думаю, опыт Раймонда Лоуи и других дизайнеров, посещавших потенциальных клиентов в 1920-30 годах, чтобы показать им, что могут сделать промышленные дизайнеры, можно повторить в мировом масштабе. Я говорил, что молодые дизайнеры могут поехать в развивающиеся страны, пойти в клиники и госпитали и показать свое умение. Я подсказал, что от самого дизайнера зависит, постучать ли ему в дверь, которая никогда раньше не открывалась. Благодаря движению за права граждан в США, растущей озабоченности судьбами развивающихся стран в Северной Европе, женскому движению за равноправие, ассоциациям потребителей и рекомендациям таких авторов, как Фриц Шумахер, Рейчел Карсон, Ральф Надер, а также моим книгам, начало этой борьбе уже положено.

Но теперь, в 1984 году, по крайней мере в технологически развитых странах, выбор, с которым сталкивается молодой дизайнер, представляется в основном экономическим. Легко понять, что финансовая обеспеченность очень важна для студентов и молодых дизайнеров. Это вносит совершенно новое измерение в дизайн для бедных и нуждающихся. Теперь первая забота – найти работу. Но слишком теплое местечко в военно-промышленном комплексе – очевидно, не решение проблемы. Дизайнер оказывается в таком положении, когда нужно сделать трудный моральный и этический выбор. И существует много подходов к этой этической дилемме. За последние тринадцать лет я часто общался с моими студентами из разных стран и уже имею некоторое представление о том, как они – теперь уже профессионалы – справились с этой проблемой. Одни продались работодателю и продолжают оформлять предметы роскоши для узкого привилегированного класса. Такой подход можно порицать, однако о одна из естественных реакций на трудный экзистенциальный выбор. Другие приняли мое предложение (см. следующую главу) и выделяют десятую часть своего времени или своего дохода на решение проблем нищеты, продолжая в то же время свою работу. Третьи поняли, что перемены, происходящие в обществе в последние десять лет, дают дизайнерам новые возможности. Это особенно верно в области медицинского обслуживания, а также обслуживания стариков и инвалидов. Четвертые решили обучать архитектуре и дизайну и работают дизайнерами-консультантами или «свободными дизайнерами», выполняя только те заказы, которые считают социально важными. Некоторые придумали для себя совершенно новые профессии: оценщики продукции для Ральфа Надера или других потребительских групп, критики дизайна в национальных промышленно-экспортных организациях (в Норвегии и Японии) и так далее. Есть и такие, которые совсем отошли от дизайна и решили, что жить и работать на ферме или готовить вкусную еду в ресторане для них более приемлемо, чем проектировать вещи для расточительного общества. Другие же считают своей задачей изменение системы изнутри, другими словами, пытаются объяснить своему работодателю, что улучшать качество продукции в его же интересах. Эта последняя группа чаще всего оседает в мелких предприятиях, по крайней мере в США. Это неудивительно, когда мы видим, сколько творческой энергии в этой стране расходуется на подписание сделок и объединение корпораций, а не на производство и продажу функциональных вещей. В конце концов существуют и те, которые нашли ответ на дилемму между выгодой и социальной ответственностью только на духовном уровне. Они работает в дизайне или в других областях и разрешают конфликт между своей работой и своими нравственными идеалами с помощью медитации или других духовных практик.

В последнее время дизайн для больных и инвалидов стал почетным видом деятельности. В 1975 году журнал Design написал про меня: «Папанека его современники недолюбливают, даже  презирают; над ним смеются за его заботу о не приносящих прибыли потребностях людей третьего мира; его обвиняли в том, что он упорно сбивает с пути истинного школы дизайна, которые ранее славились приверженностью нуждам промышленности» Восемь лет спустя я рад видеть, как мои бывшие критики жире ют, паразитируя на богатом правительстве и исследовательских грантах, разрабатывая проекты именно для этой сферы.

Подобная переоценка этической дилеммы, вставшей перед дизайнерами в 1984 году, не означает, что проблемы бедных и нуждающихся уже решены. Мы признали подлинность многих других потребностей, так как стали более чувствительны к голосам протеста и отчаяния. Но в нескольких областях и во многих случаях нам удалось качнуть маятник в другую сторону. Несмотря на угрожающую экономическую ситуацию, дизайнеры должны вносить свой вклад в удовлетворение подлинных человеческих и общественных нужд. Это потребует значительных жертв и гораздо больше творческих усилий и новаторства. Альтернатива этому – хаос.

Виктор Папанек

Проектирование для людей Генри Дрейфуса, Тома Питерса, Эрла Пауэлла — электронная книга , эксплуатируемые или каким-либо образом используемые людьми индивидуально или в массовом порядке. Если точка соприкосновения между продуктом и людьми становится точкой трения, значит, дизайнер потерпел неудачу. Если, с другой стороны, люди становятся более безопасными, более удобными, более склонными к покупкам, более эффективными или просто более счастливыми от контакта с продуктом, то дизайнер добился успеха.

— Генри Дрейфус, Harvard Business Review , ноябрь 1950

Это утверждение Генри Дрейфуса является краеугольным камнем его философии и мышления. Я всегда держал его в своем офисе и думал о нем в отношении управления дизайном и управления в целом. Мы как менеджеры должны иметь такие же отношения с коллегами по работе, чтобы каждая встреча имела конструктивное и положительное влияние. Меня часто удивляет, как мы можем принимать каждый контекст и соизмеримый эффект как должное. Сколько продуктов или услуг вы испытали в последнее время, которые вызывали раздражение? Сколько простых взаимодействий в качестве менеджера в последнее время вызывали у вас элемент раздражения?

Эта книга представляет собой широкий, очаровательный и простой взгляд на пятидесятые годы с точки зрения ключевого основателя профессии промышленного дизайна. В то же время детали полны мудрости для современных менеджеров.

В конце этой книги от 1967 г. г-н Дрейфус делает следующее пророческое заявление:

Каким-то образом мы должны снова обрести чувство личных ценностей, утраченное в этом столетии огромного технического прогресса. Именно эта свобода, которую дают нам механические приспособления, зажала нас в неуправляемых мегаполисах, где люди — анонимные числа, а общение с ближними — минусовая величина. Мы должны восстановить теплоту и дух, которые были у нас в меньшем сообществе. Я надеюсь, что на досуге мы еще раз узнаем своего ближнего, а если каждый узнает своего ближнего и научится жить с ним, то во всем мире будет мир .

Эта книга должна быть в библиотеке каждого менеджера. Наслаждаться!

ЭРЛ ПАУЭЛЛ, Президент

Институт управления дизайном, Бостон

ВВЕДЕНИЕ

Одна из наших теорий как издателей состоит в том, чтобы выпускать такие книги, которые нам хотелось бы читать, даже если мы их не публиковали. Итак, когда рукопись «Проектирование для людей » попала в офис, после прочтения первых десяти страниц стало очевидно, что это был один из тех редких случаев: первое прочтение книги Я бы купил, если бы она была опубликована в другом месте — даже на иностранном языке.

Я был знаком с автором случайно и понял, что он сделал мою жизнь удобной и приятной, разработав ряд вещей, которые мне нравились: мой R.C. А. радио, например, «Двадцатый век Лимитед», который так часто возил меня в Чикаго, самолет «Локхид», который, когда я торопился, с комфортом перевозил меня через континенты и океаны, будильник Ингрэма, который каждое утро выполнял отвратительная работа по разбужению меня с минимальным раздражением. Здесь, в этой рукописи, я мог из первых рук прочитать, как и почему автор сделал эти полеты на самолете такими комфортными или почему моей жене действительно нравилось пылесосить гостиную пылесосом. И было особенно увлекательно осознавать, что мой друг Х.Д. сделал в Bell Telephone Laboratories, чтобы помочь сохранить счастье миллионов своих абонентов, а также их телефонных операторов такими неизменно жизнерадостными и терпимыми.

Как издатель, я хотел бы поделиться своими скудными знаниями об авторе с читателем этой книги. Как, например, один человек может знать все эти вещи о технике, человеческой анатомии, психологическом воздействии цвета и эстетики на человеческую душу, рекламе, учете затрат и той расплывчатой ​​концепции мерчандайзинга, которая называется потребительских предпочтений ?

На этот вопрос есть один общий ответ: гений. Гений, по крайней мере, в соответствии с моим личным определением этого слова, которым часто злоупотребляют. Гений, как мне кажется, это мужчина или женщина, сочетающие в себе огромное количество ноу-хау с чистотой детского взгляда. Каким-то образом, где-то Дрейфус накопил огромное количество технической информации в таких разнообразных областях, как пластмассы, театр, промышленное производство, напольные покрытия, звук, психиатрия, двойная бухгалтерия, живопись и сельскохозяйственные машины. Тем не менее, он всегда использовал эти огромные знания с юношеским — почти детским — подходом к тому, что заставляет все эти вещи работать. Более короткий эквивалент предыдущего предложения можно найти в прекрасном слове «эмпатия». Что касается сопереживания Дрейфуса, то в первую очередь — с инженером на фабрике в Дейтоне, с домохозяйкой с ограниченным бюджетом, где десять центов гораздо важнее, чем использование их в качестве наконечника пикера, с бабушкой, которая просто боится подняться в один из эти новомодные самолеты, с нашим Генеральным штабом в Вашингтоне, когда он стал нервным центром аппарата, призванного вести Вторую мировую войну.

Биография его относительно проста. Он родился в 1904 году в Нью-Йорке и (за исключением двух лет в Школе этической культуры) посещал школы Нью-Йорка. К тому времени, когда ему исполнилось двадцать пять лет, он стал одним из самых успешных сценографов Бродвея и был пионером в тогда еще молодой профессии промышленного дизайна.

Когда Дрейфус открыл свой первый офис, он купил филодендрон за 25 центов. В течение следующих двадцати пяти лет это растение разрослось до фантастических размеров, но оно все еще дышит своим воздухом в достойном и роскошном окружении нынешнего офиса Дрейфуса. Генри относится к этому сентиментально и поэтому очень счастлив, когда приходят клиенты и друзья, знающие историю завода, и уделяют ему даже больше внимания, чем последним чертежам или макетам новых промышленных образцов, над которыми он работает.

Вот некоторые из простых фактов о начале Дрейфуса. Как и в большинстве биографий, в них упущено много гораздо более интересных вещей, лежащих под поверхностью. Многие из них можно найти в главах Дизайн для людей . В качестве фона может быть уместным сообщение о нескольких личных характеристиках автора.

Х.Д. пролетает около 100 000 миль в год — в основном на самолетах, которые он сконструировал сам. Его офис на Западном побережье находится в Южной Пасадене, примерно в ста ярдах от его дома; его офис на восточном побережье находится в двух шагах от отеля «Плаза» в Нью-Йорке. Он носит только коричневые костюмы, и ничто не заставит его измениться. Он любит покупать странные вещи в странных магазинах. Он настаивает на том, чтобы разделить заслуги в своем успехе не только с женой и коллегами, но и со всеми инженерами, руководителями и рекламщиками, с которыми он работает над продуктом. Он мало пьет. Он не курит, но всегда имеет сигареты любой марки для своих друзей.

В его жизни нет очевидных свидетельств каких-либо увлечений, кроме постоянного и интенсивного интереса к повседневной жизни своих соотечественников-американцев. Таким образом, ему нравится ходить по универмагам и магазинам с никелем и десятью центами, чтобы посмотреть, что люди покупают, и читать книги, даже непопулярные. Он постоянно делает в уме то, что нравится людям, и посылает бесконечную серию очень особенных и часто очень забавных подарков друзьям — необычные цветы, книги на необычные темы, картины и гравюры, грампластинки, специальные сорта кофе, меню из отдаленных уголков Европы с особыми надписями и собственными рисунками. Он разработал технику рисования вверх ногами, чтобы его собеседник мог видеть, что он рисует или объясняет, с другой стороны стола. * Он любит театр и несколько раз посещает многие спектакли.

Но больше всего Дрейфус странствует по миру, сопереживая станциям техобслуживания, дизайнерам керамики, детям, животным, владельцам закусочных, корабельным офицерам, владельцам домов, съемщикам квартир. Возможно, именно поэтому его карьера, как и эта книга, так удачно названа «Проектирование для людей ».

РИЧАРД Л. САЙМОН

*Дрейфус сделал наброски на полях этой книги с правой стороны.

ГЛАВА 1. РАННИЕ ДНИ

ГДЕ-ТО глубоко в темном прошлом первобытный человек, желая воды, инстинктивно опускал сложенные чашечкой руки в бассейн и пил. Часть воды просочилась сквозь его пальцы .

Со временем он вылепил чашу из мягкой глины, дал ей затвердеть и пил из нее; приделал ручку и сделал чашку; сжал край в одной точке, чтобы сделать носик, создав кувшин .

Интуитивно этот доисторический человек следовал тем же принципам полезности, которыми руководствуются современные промышленные дизайнеры, создающие для массового производства .

В представлении многих людей промышленный дизайнер — бойкий, учтивый персонаж, полный уверенности в себе, который суетится вокруг фабрик и магазинов, упорядочивает никуда не денущиеся плиты и холодильники, переделывает дверные ручки и косится на автомобили этого года. и произвольно решили, что в следующем году крылья должны быть на две и три восьмых дюйма длиннее .

На самом деле это карикатура на промышленного дизайнера. Он существует отчасти потому, что только в последние двадцать пять лет эта профессия достигла совершеннолетия, отчасти потому, что успешный исполнитель в этой новой области — человек многих шляп. Он делает больше, чем просто проектирует вещи. Он бизнесмен, а также человек, который делает чертежи и модели. Он внимательно следит за общественным вкусом и кропотливо взращивает собственный вкус. У него есть понимание мерчандайзинга, того, как вещи изготавливаются, упаковываются, распределяются и выставляются. Он принимает на себя ответственность за свою должность связующего звена между руководством, инженерами и потребителями и сотрудничает со всеми тремя .

МОИМ ПРОИСХОЖДЕНИЕМ был театр. Когда мне было семнадцать, я разрабатывал декорации для сценических представлений в старом кинотеатре Strand на Бродвее в Нью-Йорке.

Создание настроек — это сложное искусство ( Photos). Это требует от человека визуализации и создания настроения. Он должен быть практичным в размещении входов и выходов и быть внимательным к актерам, которые будут населять декорации. Он должен быть экспертом в сценическом освещении, величайшим волшебством в его распоряжении для создания воображаемого мира. Из чистой необходимости выпускать шесть новых наборов в неделю в течение 260 недель пришло понимание того, что нравится людям.

Тогда я не осознавал, как и сейчас, что мой опыт работы в театре был подготовкой к промышленному дизайну. В каком-то смысле была прямая параллель. В театре моей задачей было создать декорации, которые выражали бы настроение и действие спектакля. Если немного напрячь воображение, продюсера и режиссера можно было бы представить президентом и генеральным директором фирмы-клиента. Плотники, электрики и музыканты могли быть инженерами фирмы. Мне пришлось научиться воплощать в жизнь свои идеи, но при этом вести себя с этими людьми дипломатично. Я должен был быть точным в своем планировании. Дверная ручка должна была повернуться, а дверь должна была открыться без заеданий, когда актер входил или выходил. Я должен был уложиться в определенный график — премьера не заставила себя ждать. Мой набор должен был быть привлекательным, а также работоспособным. Кроме всего этого, его нужно было интегрировать в производство. И последним определяющим фактором успеха было одобрение публики, измеряемое аплодисментами — еще одним способом выразить реакцию покупателей у прилавка.

Аналогичным образом опыт Уолтера Дорвина Тига в области типографики и инженерное образование Рэймонда Лоуи подготовили их, возможно, неосознанно, к восхождению на руководящие посты в области промышленного дизайна. В первые трудные дни были и другие пионеры — Норман Бел Геддес, Джозеф Синел, Эгмонт Аренс, Джордж Сакиер, Гарольд Ван Дорен и Рассел Райт. На Среднем Западе мы услышали о Дейве Чепмене, Джин Райнеке, Джеке Литтле и Питере Мюллер-Мунке.

Когда говорящие картинки вылетали в 1927, Strand отказались от сценических презентаций. Меня тут же наняли в один из кинотеатров в нескольких кварталах отсюда, один из сети, который решил не капитулировать перед натиском звукового кино.

Через некоторое время управляющий директор посмотрел на набор, который я разработал и скомандовал: Переместите это дерево! Я сказал, что дерево нельзя передвинуть, хотя оно и является опорой. Причина заключалась в том, что он закрывал железную балку, поддерживавшую театр. Он сказал: Нет такого слова, как невозможно, предложение, с которым я согласился. Затем он сказал: Никто не может использовать для меня слово «невозможно». Мне было двадцать три года. Я вышел. Два дня спустя я был на Левиафане , направляющемся в Париж. Через несколько недель я отправился в Тунис и Алжир. Через два месяца мои средства закончились, и я устроился гидом в American Express, чтобы заработать достаточно денег, чтобы вернуться во Францию. По прибытии в гостиницу в Париже я обнаружил большое количество писем от Р. Х. Мэйси из Нью-Йорка. Я не стала их открывать, предположив, что это реклама или напоминания. В конце концов менеджер парижского офиса Macy’s связался со мной по телефону и спросил:0005 Мистер Дрейфус, вы никогда не открываете почту? Письма были от Освальда Кнаута, тогдашнего вице-президента Macy, с вопросом, не подумаю ли я о новой работе. Выбрал бы я товары Macy, которым не хватало привлекательности, и сделал бы рисунки в форме, форме и цвете, которые, по моему мнению, будут лучше продаваться? Чертежи будут представлены производителям, которые должны будут внести соответствующие изменения в свою продукцию. Я взял следующую лодку домой.

Когда я явился в Macy’s, я в течение двух дней внимательно изучал товары магазина, этаж за этажом. Меня ждала пятизначная зарплата. Я отказался. Я чувствовал, что телегу ставят впереди лошади. Я сказал, что способ улучшить товар заключается в том, чтобы работать напрямую с производителями, чтобы узнать, какие машины и материалы доступны, а не строить догадки после того, как производители закончат свою дорогостоящую работу. Macy’s поддержал мою идею, но не был готов ее реализовать.

Мой отказ заключался в фундаментальной предпосылке, от которой я никогда не отступал. Честная дизайнерская работа должна идти изнутри наружу, а не снаружи внутрь.

Благодаря опыту Macy’s я решил стать промышленным дизайнером и в 1929 году открыл офис по адресу Пятая авеню, 580. Я взялся за несколько работ по проектированию декораций для больших бродвейских шоу, чтобы оплачивать содержание офиса. Тем временем мне удалось разыскать небольшие работы промышленного дизайна — ручка от помазка, несколько флаконов духов, пряжки для ремней, галстуки, скобяные изделия, подвязки и подтяжки.

Это были годы депрессии, начало тридцатых, когда страну охватил экономический паралич. Промышленные товары служили той цели, для которой они были предназначены, но они сходили с конвейера с застойной однородностью. Когда бизнес достиг дна, компании начали подбивать друг друга. В то же время некоторые бдительные производители пришли к выводу, что решение их проблемы заключается в том, чтобы сделать их продукт лучше, удобнее для потребителя и красивее.

Некоторые производители не хотели принимать эту точку зрения. Они считали промышленного дизайнера просто декоратором, которого нужно вызвать, когда продукт будет готов. Они спросили: Можете ли вы это починить и сделать так, чтобы это выглядело красиво? Действительно, какое-то время в этот хаотичный период человек, умевший покрыть эмалью что-то черное и наклеить на дно три хромированные полоски, считался промышленным дизайнером. Со временем производители поняли, что хороший промышленный дизайн — это молчаливый продавец, неписаная реклама, негласная радио- или телевизионная реклама, способствующая не только повышению эффективности и более приятному внешнему виду их продукции, но и уверенности в себе.

ПРОМЫШЛЕННЫЙ дизайн в том виде, в каком он практикуется сегодня, не возник волшебным образом из изобретения чаши доисторическим человеком и не вытекал из горнила депрессии тридцатых годов. Это наследие многих людей и множество поворотных моментов в эволюции современного общества. Для меня Леонардо да Винчи — символ; художник, ученый, инженер, бунтарь — и величайший из всех промышленных дизайнеров — он смело воплощал свои мечты на бумаге. Мне интересно размышлять о том, какими были бы мысли Леонардо, если бы он был жив сегодня. Несомненно, он был бы очарован сверхзвуковыми реактивными самолетами, но он не был замкнутым человеком, и его интерес, вероятно, сдерживался бы его тщеславием при виде осуществления его пророческого видения. Возможно, он сядет и нарисует космический корабль из 2391, то есть на такое же расстояние в годах от сегодняшнего дня, как и его летательный аппарат, нарисованный в 1517 году.

Продолжая анахронизм, предположим, что он мог видеть вещи, которые мы считаем само собой разумеющимися, — маленький черный инструмент, который вызывает кого угодно куда угодно для личной беседы. , волшебная шкатулка, которая при повороте переключателя производит реальные изображения и звуки, огромный глаз, смотрящий в небеса, стеклянная лампочка, излучающая свет, соперничающий со светом солнца, разрушительное оружие, равноценное армии в миллион человек. , самоходное транспортное средство, доступное каждому.

Интересно, как отреагировал бы на все это дерзкий и изобретательный Леонардо, ведь он выглядит таким же современным, как и сегодня. И тут понимаешь, что Леонардо да Винчи (1452–1519) был современником Христофора Колумба (1451–1506). В то время как один отправился на маленьких, хрупких кораблях, чтобы пересечь неизведанное море, рискуя упасть с мира, который большинство людей считало плоским, другой подробно записывал свои мысли о летательном аппарате.

Чтобы смотреть вперед, надо научиться смотреть назад. Обнаружив в прошлом, сколько мечтаний древних сбылось, мы можем надеяться, что современные пророки науки с их безупречными, эффективными лабораториями смогут мечтать так же точно, как это делал Леонардо.

С точки зрения промышленного дизайна влияние пытливого ума Леонардо на его эпоху может быть связано с цепной реакцией бунта в последующих поколениях. Волевые люди отвергали традиции там, где они мешали полезности и комфорту.

Бенджамин Франклин придумал знаменитую печь Франклина, которая нагревала воздух в помещении до одинаковой температуры, освобождая людей

Дизайн для людей | Обзор книг дизайнера

Энди Полейн
Редактор.
15 мая 2009 г. 5 минут чтения

Отзыв гостя от Филиппа Хантера

«Дизайн — это тихий продавец… способствуя не только повышению эффективности… но также уверенность и уверенность».

Так утверждает американский промышленный дизайнер Генри Дрейфус (1904–1972) в начале своих мемуаров 1955 года « Designing for People » (Amazon: US |КА |Великобритания |ДЭ). Эти характеристики появляются снова и снова в анекдотах и ​​объяснениях, заполняющих книгу. Однако очень хорошо, что Дрейфус явно не молчаливый продавец. На самом деле, его послание настолько мощно, что служит случайным предвестником того времени, с которым мы сталкиваемся сегодня как дизайнеры, наполненного экономической неопределенностью и борьбой за переход от продуктов и услуг, основанных на моде, к тем, которые эффективны и содержательны. Дрейфус поднимает флаг дизайна, ориентированного на человека, за 40 с лишним лет до того, как началась наша борьба с определением цифровых взаимодействий, однако его идея так же верна и применима сейчас, как и тогда.

Проектирование для людей рассказывает нам о решении Дрейфуса стать промышленным дизайнером, начиная с его ранней карьеры в проектировании театральных декораций, через рост его практики и бизнеса и до состояния промышленного дизайна в начале 1950-х годов. . В книге рассматриваются мысли и философия дизайна, рассказы о проектах и ​​результатах, изложение того, что представляет собой дизайн-бизнес, и прогнозы того, над чем промышленные дизайнеры будут работать в будущем. Он также добавляет анекдотические подборки забавных дизайнерских оплошностей и вопросы, которые он получал на протяжении многих лет. Как и следовало ожидать, организация проходит гладко, каждый раздел готовит почву для следующего.

Стиль Дрейфуса легкий и легкий. Даже когда он высказывает серьезное замечание или дает подробное объяснение дизайна, он формулирует и формулирует так, чтобы читатель мог понять быстро, но глубоко:

В. С чего начать решение проблемы промышленного дизайна?

A. Мы начинаем с мужчин и женщин и заканчиваем ими. Учитываем потенциального пользователя – привычки, физические размеры, психологические импульсы. Мы также измеряем их кошелек, что я и имел в виду, заканчивая ими, поскольку мы должны придумать не только удовлетворительный дизайн, но и такой, который включает в себя эту неопределенную привлекательность, гарантирующую покупку. У греческого философа Протагора была для этого фраза: «Человек есть мера всех вещей». 0007

(Щелкните, чтобы увеличить)

Краткий, но наполненный смыслом, который делает карьеру и бизнес, Дрейфус не только хороший рассказчик (качество, которое мы признали важным для дизайнера), но он может сводите истории к важным мыслям, прямо изложенным, что способствует прекрасному обучению и подкреплению.

Как опытный дизайнер, я снова и снова испытывал чувство ободрения и расширения, пока я читал книгу. Как и в случае с набросками пользовательского опыта Билла Бакстона. Я обнаружил, что часто прерываю чтение, чтобы оценить и обдумать слова Дрейфуса и то, насколько точно они применимы сегодня, полвека спустя.

Действительно, многие уроки, которые он преподает, вне времени, и он плавно преподносит их в рассказе о своей профессиональной жизни. Мощные и четкие концепции, такие как дизайн наизнанку, ориентация на пользователя, определение успеха дизайна, этика дизайна и роль дизайна в работе с бизнесом, представлены снова и снова таким образом, что с каждым разом они вызывают все больший резонанс.

(Щелкните, чтобы увеличить)

К ним относятся классические идеи, такие как человеческие модели Джо и Жозефины (вверху), «чистая линия», веские аргументы в пользу дизайнеров для установления прочных отношений с инженерами и бизнес-менеджерами, а также промышленный дизайн. как «отличный эквалайзер». Его идеи дополнены фотографиями, рисунками и причудливыми набросками, дающими объяснение и понимание его взгляда на мир через призму дизайна. Дрейфус дополняет смысл «дизайна на века», рассказывая историю, начавшуюся с Леонардо да Винчи и переходящую через Бенджамина Франклина, за которой последовала середина 19-го века.Английский совет Общества искусств и американского аболиционистского движения.

История, конечно, не всегда добрая, и Дизайн для людей временами кажется вполне анахроничным, хотя таким образом, который поддерживает идею эволюции дизайна, а не дискредитирует или искажает основное сообщение. Читая ее с сегодняшней восприимчивостью, можно обнаружить некоторые гендерные и классовые проблемы, мало внимания к проблемам окружающей среды, увлечение бесплодным и современным и, что самое печальное, явные доказательства того, что сегодняшнее общество утратило большую часть доверия и уважения, которые можно было бы рассчитывать в те дни.

(Щелкните, чтобы увеличить)

Дрейфус завершает двумя взглядами на будущее около 2000 года, одним из 1955, а затем 1967 годом. одноразовой одежды и постельного белья на основе событий космической эры, свидетелем которых он был. Посреди мечтательных размышлений он сохраняет внимание к тому, что дизайнер знает, что он или она должен делать:

«Задача промышленного дизайнера по-прежнему состоит в том, чтобы связать неодушевленное с живым, улучшить мир людей, не являющихся дизайнерами. , недизайнерские машины и недизайнерские вещи, вещи, о которые вы бьетесь головой и голенями, вещи, которые склеиваются, занимают место, стоят слишком дорого, еще дороже требуют обслуживания и к тому же уродливы. Это сегодняшние злодеи, и они останутся злодеями завтра». (стр. 246)

Далее он говорит, что технология может усугубить проблемы, и я осмелюсь сказать, что мы согласимся, что это так, доказывая тем самым его многолетнюю мудрость.

(Подробнее о Генри Дрейфусе, включая список некоторых знаковых продуктов, которые он разработал). |КА |Великобритания |DE) и The Designer’s Review of Books store.

Уже читали эту книгу? Дайте нам знать, что вы думаете об этом в комментариях.

О рецензенте

Филипп Хантер (@designoutloud) — дизайнер взаимодействия для голосовых, настольных и веб-приложений. Он также ведет блог Design Out Loud.

Генри Дрейфус Дизайн для людей (Книга в мягкой обложке) (2003)

Если обложка и название не совпадают, то название правильное

Расскажите об этом товаре друзьям:

Дизайн для людей

Цена

22,99

Ожидаемая поставка 10 — 18 октября

Наши клиенты говорят:

14-дневная политика возврата в соответствии с европейским законом о защите прав потребителей

Высший рейтинг на Trustpilot

Новый список желаний. ..

От первого автоответчика («электронного мозга») и пылесоса Hoover до корабля SS Independence и телефона Bell творения Генри С. Дрейфуса сформировали культурный ландшафт 20-го века. Написанная в строгом, свежем стиле, эта книга предлагает интересное сочетание профессиональных советов, тематических исследований и истории дизайна, а также исторических черно-белых фотографий и причудливых рисунков автора. Кроме того, бескомпромиссная приверженность автора общественному служению, этике и ответственности за дизайн делает это искусное руководство своевременным чтением для современных дизайнеров.

СМИ	Книги Книжка в мягкой обложке (Книга в мягкой обложке и склеенной корешкой)
Выпущено	1 ноября 2003 г.
ISBN13	9781581153125
Издатели	Олворт Пресс
Страниц	288
Размеры	169 18 234 мм   · 467 г
Язык	Английский

---

Показать все

Еще от

Генри Дрейфус
• Книга в твердом переплете 902:30

  Исправленное издание

  Мера мужчины и женщины — H. .. (2002)

  Генри Дрейфус

  77,99 Купить

Если вам нравится

Генри Дрейфус , то возможно…

• Книга в мягкой обложке

  Национализация Ирана: культура, власть… (2008)

  Афшин Мараши

  49,49 Купить

• Книга в твердом переплете

  Сила привычки (2014)

  Чарльз Дахигг

  32,49 Купить

• Книга в твердом переплете

  1-е издание

  Краткая история почти всех. .. (2003)

  Билл Брайсон

  33,49 Купить

• Книга в мягкой обложке

  Изучение Raspberry Pi: интерфейс… (2016)

  Дерек Моллой

  32,49 Купить

• Книга в мягкой обложке

  2-е издание

  В сердце встреч: базис… (2013)

  Эрик Де Гроот

  34,99 Купить

См. все с Генри Дрейфус (например, болото в твердом переплете и болото в мягкой обложке)

Первоначальные дизайнеры UX: Генри Дрейфус (1904–1972) | by Mike Curtis

UX FOUNDATIONS

Серия статей, рассказывающая о пионерах дизайна взаимодействия с пользователем.

Скорее всего, ваша жизнь стала лучше благодаря работе Генри Дрейфуса. Знаменитый американский промышленный дизайнер своего времени, Дрейфус приложил руку к дизайну десятков популярных потребительских товаров. Его резюме поразительно, от пылесосов Hoover до тракторов John Deere, от пароходов до пишущих машинок.

Акцентируя внимание на приятном дизайне, его работа проложила путь к удовлетворению клиентов и добилась огромных успехов в области человеческого фактора.

В качестве ускоренного курса его работы (что даже не воздает ему должное) вот несколько продуктов, которые он разработал:

Настольный поворотный телефон Western Electric модели 500

Фото предоставлено Викимедиа

Круглый термостат Honeywell T87 для нагрева и охлаждения

Фото предоставлено Викимедиа Дизайн для людей, Дрейфус писал:

«Когда точка соприкосновения между продуктом и людьми становится точкой трения, тогда промышленный дизайнер потерпел неудачу. С другой стороны, если люди становятся более безопасными, более удобными, более склонными к покупке, более эффективными — или просто более счастливыми — от контакта с продуктом, то дизайнер добился успеха».

Подумай об этом! Более шести десятилетий назад Дрейфус прекрасно сформулировал концепцию трения между продуктами и людьми. Это именно то, чему нас учат видные UX-голоса наших дней, такие как Джаред Спул, — что мы должны перемещать наших клиентов по шкале от разочарования до восторга, когда они используют наши продукты.

Дрейфус предлагает мудрость нашего времени, которую мы можем применить к приложениям и веб-сайтам, которые мы разрабатываем для наших клиентов:

Заставьте их чувствовать себя в безопасности

Мы надеемся, что промышленные продукты разработаны таким образом, чтобы защитить потребителя от физического вреда. Но как насчет цифровых продуктов? Чтобы обеспечить безопасность наших клиентов, все сводится к этике. Работайте над созданием цифровых проектов, которые обеспечивают безопасность информации, конфиденциальности и взаимодействия ваших клиентов. Мэрайя Хэй, вице-президент по продукту в Help Scout, напоминает нам, что мы никогда не должны «превращать наш продукт в оружие».

Заставьте их чувствовать себя комфортно

Цифровой потребитель должен чувствовать себя комфортно так же, как и физический покупатель. Предоставьте вашим клиентам возможность общаться с вами или звонить, если им нужна помощь — дайте им доступ к человеку. Используйте отзывы клиентов о вашем продукте и покажите их потенциальным клиентам. Предложение гарантирует, что ваша компания действительно поддержит. Убедитесь, что пользовательский интерфейс также удобен, используя интервалы, типографику, цвета и изображения в приятной манере.

Сделайте их более склонными к покупке

Почему они должны покупать у вас? Что в этом для них? Какую проблему ваш продукт решает для клиента? Какую потребность он удовлетворяет для них? Помогите своим клиентам увидеть, что вы лучше всего подходите для удовлетворения этих потребностей. Помогите им увидеть, что вы будете рядом, ничего не скрываете и заботитесь о решении их проблем.

Сделайте их более эффективными

Время ваших клиентов драгоценно. Их насыщенная жизнь и плотный график не должны мешать неуклюжему UX-процессу. Опрашивайте своих клиентов на всех этапах жизненного цикла разработки продукта. Исследуйте новые способы улучшить путь клиента и сделать его более эффективным. Не путайте скорость с эффективностью — вы не пытаетесь вводить ошибки, чтобы быстрее их вводить и удалять — вы пытаетесь сделать их более эффективными.

Сделайте их счастливыми

Ваше цифровое приложение или веб-сайт должны быть теми, которыми ваши клиенты называют людей в своей сети. Конечно, не каждый цифровой продукт, над которым мы работаем, — это модный и гламурный продукт, как Apple, но, в конце концов, вы можете сделать чью-то жизнь немного лучше с помощью восхитительного дизайна. Дизайн для эмоций, которые вы хотите, чтобы ваши клиенты испытали. Приятно знать, что вы изменили чью-то жизнь благодаря хорошему дизайну.

Ключевое значение имеет сотрудничество

Известно, что Дрейфус сказал:

«Дизайн — это процесс — тесное сотрудничество между инженерами, дизайнерами и клиентами».

Хм, звучит очень похоже на разработку цифровых продуктов, не так ли? Единственное, что я бы добавил к этой формуле сотрудничества, — это бизнес-стейкхолдер. Успешные продуктовые команды понимают этот принцип. Кроме того, самые счастливые дизайнеры UX/продуктов, которых я видел и с которыми работал, придерживаются этого принципа и стремятся навести мосты в своих командах.

У UX-дизайнеров есть уникальное место за столом, где они получают четкое представление о клиентах, строят прочные отношения с разработчиками программного обеспечения и обладают мощным способом доставить удовольствие заинтересованным сторонам с помощью своих проектов.

Генри Дрейфус был пионером в дизайне взаимодействия с пользователем. Удивительно то, что принципы, которым он учил, и изложенная им структура применимы в наши дни так же, как и 60 с лишним лет назад. Сделайте так, чтобы клиент чувствовал себя эффективным, комфортным и счастливым. Сотрудничайте со своей командой на всех уровнях и внедрите этику в свои продукты. Убрать трение.

Это давние принципы и традиции дизайна, которые будут нести в будущее любую компанию или продукт.

Калифорния | Флаг, факты, карты, столица, города и направления

флаг Калифорнии

Печать Калифорнии

Государственная птица — перепел Калифорнийской долины.

Золотой мак — цветок штата Калифорния.

Посмотреть все СМИ

Капитал:

Сакраменто

Население:

(2020) 39 538 223

Губернатор:

Гэвин Ньюсом (демократ)

Дата поступления:

9 сентября 1850 г.

Сенаторы США:

Дайан Файнштейн (демократ) Камала Д. Харрис (демократ)

Посмотреть все факты и статистику →

Последние новости

2 сентября 2022 г. , 13:26 по восточному времени — 31 августа законодатели Калифорнии приняли агрессивный пакет мер по борьбе с изменением климата, который включает 54 миллиарда долларов на возобновляемые источники энергии и меры по обеспечению устойчивости к засухе. Законодательство также кодифицирует новые контрольные показатели на 2035 и 2040 годы, чтобы гарантировать, что штат достигнет своей цели по 100% чистой электроэнергии к 2045 году. Ожидается, что губернатор Ньюсом подпишет законопроекты в этом месяце.

29 августа, 2022 г., 13:53 по восточному времени. В конце августа регулирующие органы штата Калифорния проголосовали за поэтапный отказ от продажи новых автомобилей с бензиновым двигателем к 2035 г. Учитывая, что экономика штата является одной из крупнейших в мире, ожидается, что новая политика помочь ускорить переход на электромобили по всему миру.

Сводка

Прочтите краткий обзор этой темы

Калифорния , штат, входящий в состав Соединенных Штатов Америки. Он был признан 31-м штатом Союза 9 сентября., 1850 г., а к началу 1960-х гг. это был самый густонаселенный штат США. Никакая версия происхождения названия Калифорнии не была полностью принята, но широко поддерживается утверждение о том, что оно взято из испанского романа начала 16-го века Las sergas de Esplandián («Приключения Эспландиана»). райский остров, полный золота и драгоценных камней, называется Калифорния. Влияние испанских поселенцев 18-го и 19-го веков очевидно в архитектуре и топонимах Калифорнии. Столица — Сакраменто.

Откройте для себя контрастные пейзажи Калифорнии от горы Уитни до Долины Смерти

Посмотрите все видео к этой статье

Калифорния граничит с американским штатом Орегон на севере, со штатами Невада и Аризона на востоке, с мексиканским штатом Нижней Калифорнии на юге и Тихим океаном на западе. От дождливого северного побережья до выжженной пустыни Колорадо на юге, от похожего на Средиземное море центрального и южного побережья до вулканического плато на крайнем северо-востоке, Калифорния — это страна потрясающих физических контрастов. И самая высокая, и самая низкая точки в 48 граничащих друг с другом штатах находятся в штате Калифорния — Маунт-Уитни и Долина Смерти соответственно. Первая является кульминационной вершиной Сьерра-Невады, одной из главных горных цепей Северной Америки.

Изменчивый характер социальной, экономической и политической жизни штата, в значительной степени определяемый притоком людей из других штатов и стран, на протяжении веков превращал Калифорнию в лабораторию для испытания новых способов жизни. Население Калифорнии, сконцентрированное в основном вдоль побережья, является самым городским в Соединенных Штатах: более трех четвертей населения штата проживает в столичных районах Лос-Анджелеса, Сан-Франциско и Сан-Диего. Несмотря на урбанизацию и потерю земель для промышленности, Калифорния по-прежнему лидирует в стране по сельскохозяйственному производству. Около половины земель штата находится в федеральной собственности. Национальные парки, расположенные по всему штату, посвящены сохранению природы и природных ресурсов. Площадь 163,695 квадратных миль (423 967 квадратных километров). Население (2020 г.) 39 538 223 человека.

Земля

Рельеф

Сердцем Калифорнии является Центральная долина, которая проходит на 450 миль (725 км) через центр штата, образуя желоб между Береговыми хребтами на западе и Сьерра-Невадой на востоке. . Долина является сельскохозяйственным центром штата. Его единственное отверстие — дельта, через которую реки Сакраменто и Сан-Хоакин впадают в залив Сан-Франциско. Долина ограничена Каскадным хребтом на северо-востоке и горами Кламат на северо-западе. На крайнем севере местность пересеченная и покрыта густыми лесами, более влажная на прибрежной стороне и более сухая и бесплодная на северо-востоке. На юге Центральная долина закрыта поперечными хребтами, в первую очередь горами Техачапи, которые считаются разделительной стеной между южной и центральной Калифорнией.

Britannica Quiz

Штаты Америки: правда или вымысел?

Возможно, вы знакомы с Нью-Йорком и Небраской, но есть ли в США 11 штатов, названия которых начинаются с буквы «N»? Проверьте, быстро ли вы знаете имена — или оцепенело — в этой викторине о штатах и ​​​​городах.

Большая часть восточной Калифорнии представляет собой пустыню. Малонаселенный северо-восточный угол штата представляет собой нагромождение бесплодных равнин и гор, а также вулканическое плато. В восточно-центральном регионе находится пустыня Транс-Сьерра, которая простирается вдоль отвесного восточного склона хребта Сьерра-Невада и включает часть обширного межгосударственного Большого бассейна провинции Бассейн и хребет. Пустыня Транс-Сьерра находится на высоте от 2000 до 7400 футов (от 600 до 2300 метров) над уровнем моря. Его самые большие города находятся в долине Оуэнс, которая была плодородной сельскохозяйственной угодью, пока ее грунтовые воды не были отведены в Лос-Анджелес через гигантскую серию трубопроводов, построенных в 1919 году.08–13.

Сьерра-Невада возвышается к западу от пустыни Транс-Сьерра. Восточный склон Сьерра-Невады отвесный, опускается примерно на 10 000 футов (3 000 метров) в пределах 10-мильного (16-километрового) участка возле озера Оуэнс. На западе горный хребет спускается постепенно снижающимися предгорьями к Центральной долине, включающей долины рек Сан-Хоакин и Сакраменто. От стены, возвышающейся возле пика Лассен на севере, Сьерра-Невада простирается на юг на 430 миль (700 км) до окраин Лос-Анджелеса. Помимо горы Уитни (14,494 фута [4 418 метров] над уровнем моря), 10 других пиков в Сьерра-Неваде превышают 14 000 футов (4 200 метров) в высоту. Проходы с востока на запад немногочисленны, но высоки; некоторые из них находятся на высоте более 9000 футов (2700 метров). В Сьерра-Неваде есть три национальных парка: Кингз-Каньон, Секвойя и Йосемити. Последний, который был внесен в список Всемирного наследия ЮНЕСКО в 1978 году, возвышается над пурпурными предгорьями Страны Матери-Лоде и простирается через ледяные долины рек Мерсед и Туолумне. В его долинах есть водопады и гранитные купола.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

На юго-востоке находится пустыня Мохаве, которая площадью более 25 000 квадратных миль (65 000 квадратных километров) занимает одну шестую часть территории Калифорнии. Его достопримечательностями являются широкие бассейны и размытые горы, блоки разломов и аллювиальные поверхности, большинство из которых находятся на высоте более 2000 футов (600 метров) над уровнем моря. Растительность включает вечнозеленые креозотовые кусты, юкку, солончак, норы, энцелию, тополь и мескитовые деревья. Выше растут можжевельник и сосна.

К югу от пустыни Мохаве находится нижняя часть пустыни Колорадо, продолжение пустыни Сонора, которая начинается в долине Коачелла. Пустыня Колорадо спускается в Имперскую долину, примыкающую к мексиканской границе. Долина представляет собой сильно орошаемый сельскохозяйственный район, известный своими озимыми культурами. Более 4 000 квадратных миль (10 500 квадратных километров) пустыни лежат ниже уровня моря, включая Солтон-Си площадью 300 квадратных миль (800 квадратных километров) — озеро без выхода, образовавшееся в 1905–1907 годах, когда близлежащие Река Колорадо вышла из своего русла.

Береговая линия Калифорнии протяженностью примерно 1 100 миль (1 800 км) покрыта горами, особенно ярко это выражено в хребте Санта-Лючия к югу от Сан-Франциско, где высокие скалы возвышаются примерно на 800 футов (240 метров) над океаном. Холмы меньшей высоты обрамляют входы в три основные естественные гавани побережья: в Сан-Диего, Сан-Франциско и Эврике. Прибрежные горы, состоящие из множества нечетких цепей, имеют ширину от 20 до 40 миль (от 30 до 65 км) и высоту от 2000 до 8000 футов (от 600 до 2400 метров).

Плотное заселение Южной Калифорнии расположено вдоль прибрежного плато и в долинах на расстоянии от 10 до 60 миль (от 16 до 100 км) вглубь суши. Вдоль побережья к северу от гор Техачапи население становится реже, хотя центральный прибрежный район быстро рос с 1990-х годов. Населенный прибрежный район вокруг залива Сан-Франциско уступает место менее развитому северному побережью, где деревни лесорубов и рыбаков лежат рядом с ручьями и реками, стекающими с Прибрежных хребтов. Это район прибрежных секвойных лесов и национального парка Редвуд, который в 19 году был включен в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.80.

Разлом Сан-Андреас протяженностью 800 миль (1300 км) является основной линией разлома, проходящей через большую часть Калифорнии. Тектоническое движение вдоль разлома вызвало мощные землетрясения, в том числе землетрясение в Сан-Франциско в 1906 году. Разлом Хейворд в районе залива Сан-Франциско и зона разлома Сан-Габриэль в столичном Лос-Анджелесе вызвали несколько крупных землетрясений, хотя разрушительное землетрясение сосредоточилось в Пригород Лос-Анджелеса Нортридж в 1994 году произошел вдоль одного из более крупных вторичных разломов Сан-Андреас. Отдельные системы разломов в горах Сьерра-Невада и Кламат также тектонически активны.

Дренаж

В южной Калифорнии и в пустынных районах хронически не хватает воды, но обильные дожди и таяние снега вызывают зимние наводнения на реках северного побережья. Сложные системы плотин и акведуков транспортируют воду с севера на юг, но не без протестов тех, кто считает экспорт воды из своих регионов препятствием для будущего роста или угрозой экологическому балансу. Акведук реки Колорадо на границе с Аризоной несет воду из этой реки через пустыню и горы южной Калифорнии, чтобы обслуживать столичный район Лос-Анджелеса. Водный проект штата Калифорния, запущенный в 1960, является крупнейшей из когда-либо существовавших систем перекачки воды. Он предназначен для ежедневной доставки воды из реки Фезер (приток реки Сакраменто) в северо-центральной части Калифорнии в населенные пункты на юге вплоть до границы с Мексикой.

Самым большим озером Сьерра-Невады является озеро Тахо, расположенное на границе Калифорнии и Невады на высоте 6 229 футов (1 899 метров). Окруженное горами альпийское озеро площадью около 193 квадратных миль (500 квадратных километров), оно имеет одну из самых больших средних глубин в мире и максимальную глубину около 1640 футов (500 метров). В других местах Сьерры лежат сотни озер меньшего размера, некоторые из которых находятся выше границы леса, в районах рухнувшего гранита и каньонов с гладкими стенами. К западу от Сьерра-Невады находится Чистое озеро; площадью 67 квадратных миль (174 квадратных километра) это самое большое природное озеро в штате. На восточном склоне Сьерры находятся озера Моно и Оуэнс, которые давно находятся под угрозой из-за развития сельского хозяйства.

Классика/Пионеры FreightWaves: Генри Дрейфус совершил революцию в промышленном дизайне, включая пассажирские поезда

Круглый термостат Honeywell, разработанный Дрейфусом. (Фото: https://m.facebook.com/pg/Henry-Dreyfuss)

В этот день в 1904 году родился Генри Дрейфус. За свою долгую карьеру он был одним из ведущих промышленных дизайнеров США. Дрейфус и его коллеги получили всемирное признание за широкий спектр новаторских разработок потребительских и коммерческих продуктов. Его философия дизайна была «основана на прикладном здравом смысле и научных принципах». В результате его работы был достигнут «значительный вклад в анализ человеческого фактора и исследования потребителей».

​Дрейфус (и его партнеры) разработал одни из самых универсальных и знаковых продуктов Америки 20-го века. Например, с 1930-х по 1960-е годы Дрейфус разрабатывал телефоны для Western Electric и Bell System. Эти телефоны были найдены в подавляющем большинстве домов и предприятий в тот период времени.

Другими примерами навыков промышленного дизайна Дрейфуса являются будильник Westclox Big Ben и круглый термостат Honeywell. Дрейфус поддерживал долгосрочные деловые отношения с такими крупными компаниями, как American Airlines, John Deere и Polaroid.

Он также изменил внешний вид американских пассажирских поездов, о чем подробнее будет рассказано ниже.

Генри Дрейфус и фотографии некоторых его проектов. (Фото: alchetron.com)

Ранняя карьера

Уроженец Бруклина, штат Нью-Йорк, семья Дрейфусов занималась поставками театральных материалов. До 1924 года он был учеником известного дизайнера Нормана Бела Геддеса и к 19 годам спроектировал/изготовил 250 декораций для ряда бродвейских театров.28. В 1929 году он открыл собственную дизайнерскую фирму для сценического и промышленного дизайна. Дрейфус добился быстрого коммерческого успеха, и его фирма продолжала работать под названием Henry Dreyfuss Associates (HDA) более четырех десятилетий после его смерти.

Дрейфус был гораздо больше, чем стилистом продукта; «Он применял здравый смысл и научный подход к проблемам дизайна, делая продукты более приятными для глаз и рук, более безопасными в использовании и более эффективными в производстве и ремонте». Он «значительно улучшил внешний вид, ощущения и удобство использования десятков потребительских товаров».

1930-е годы

В 1929 году он выиграл конкурс «Телефон будущего», спонсируемый Bell Laboratories, и начал работать с персоналом Bell Laboratories в 1930 году. Результатом стал настольный телефон «300» с приемником и передатчиком. в «комбинированной трубке», лежащей в горизонтальной подставке. Модель «300», изготовленная из формованного черного пластика, была представлена ​​в 1937 году и производилась до 1950 года.

Дрейфус также разработал революционный холодильник с плоским верхом, который впервые был изготовлен компанией General Electric. Его дизайн переместил ранее открытую холодильную установку на верхнюю часть холодильников; он был размещен под шкафом.

Журнал Fortune описал Дрейфуса в статье 1934 года «И рыба, и птица». Это не только привлекло внимание к Дрейфусу; статья привлекла внимание к новой области промышленного дизайна.

Другими клиентами в 1930-е годы были Hoover и Westclox. В 1934 году Дрейфус разработал вертикальный пылесос Hoover Model 150 1936 года; его капот был сделан из бакелита, ранней формы пластика. Он был консультантом компании; его авансовый платеж составлял 25 000 долларов в год (что на сегодняшний день составляет более 500 000 долларов). Еще одним ранним клиентом был Westclox. Дрейфус разработал для компании будильник, который был представлен в 1935. Четыре года спустя он разработал знаменитый будильник «Биг-Бен» Westclox.

Эта фотография была сделана во время первого рейса компании 20th Century Limited 15 июня 1938 года. (Фото: politico.com)

Влияние Дрейфуса на железные дороги который был создан в 1936 году. В конструкции его локомотива «Меркурий» были вырезаны отверстия в ведущих колесах с «белыми стенками», которые ночью освещались скрытыми прожекторами.

К большой помпе, в 1938 году Центральная железная дорога Нью-Йорка (NYC) представила 10 новых обтекаемых паровых двигателей и вагонов, разработанных Дрейфусом для пассажирского поезда 20th Century Limited. Новые локомотивы Hudson представляли собой модернизированную версию конструкции Mercury Дрейфуса. У них были ребристые пулевидные наконечники, похожие на шлемы древних воинов.

Компания 20th Century Limited рекламировалась как «Самый известный поезд в мире». Он проходил между Центральным вокзалом Нью-Йорка и станцией LaSalle Street в Чикаго вдоль железной дороги Water Level Route. Стиль поезда был описан как «впечатляюще сдержанный… предполагающий эксклюзивность и изысканность».

Печатная реклама New York Central’s 20th Century Limited 1938 года. (Изображение: streamlinermemories.com)

Проекты Дрейфуса стали поворотным моментом в проектировании железных дорог. Его обтекаемые модели были первыми, созданными как единое целое внутри и снаружи. Дизайн включал в себя все аспекты поезда, от дизайна локомотива до дизайна обеденного фарфора. С точки зрения жителей Нью-Йорка они были «удобными, эффективными и экономичными». В своих мемуарах он писал, что расстановка стульев, диванов и столов в вагонах была призвана воспроизвести атмосферу «прекрасного клуба».

В год своей последней поездки The New York Times сообщила, что компания 20th Century Limited «…на протяжении 65 лет была известна любителям железных дорог как величайший поезд в мире». Авторы «The Art of Streamliner» писали: «Историки транспорта постоянно оценивают издание Century 1938 года как лучшее пассажирское транспортное средство в мире — по крайней мере, на земле».

Дрейфус также оказал влияние на корабли; он спроектировал два парохода — «Индепенденс» и «Конституция» для американских экспортных линий в начале 19 века.50-е годы.

Брошюра American Export Lines показывает SS Independence. (Изображение: ssmaritime.com)

Другие достойные разработки

В 1938 году был представлен трактор John Deere Model A, разработанный Дрейфусом. Для Всемирной выставки в Нью-Йорке 1939–1940 годов Дрейфус разработал модель демократии. Демократия была видением Дрейфуса американского города и его пригородов на 100 лет вперед. Он также спроектировал павильон AT&T на Всемирной выставке.

Когда Соединенные Штаты вступили во Вторую мировую войну, Дрейфус, Рэймонд Лоуи и Уолтер Дорвин Тиг участвовали в разработке стратегических кабинетов для Объединенного комитета начальников штабов. Кроме того, Дрейфус построил четыре 13-футовых вращающихся шара – по одному для Объединенного комитета начальников штабов, президента Рузвельта, премьер-министра Черчилля и российского диктатора Сталина.

Выставлены некоторые изделия, разработанные Генри Дрейфусом. (Фото: reddit.com)

В 1949 году компания AT&T представила свой настольный телефон модели 500, разработанный Дрейфусом. чем через 50 лет.

Настенный телефон был повторно представлен компанией Bell Telephone в 1956 году. Он был разработан HDA и являлся дополнением к настольной модели «500». Затем последовали первые кнопочные телефонные аппараты, которые Дрейфус сконструировал в 1958. А в 1959 году Белл представил телефон «Принцесса», разработанный Дрейфусом, с ручкой/мундштуком, охватывающим циферблат и компактно помещающимся на основании. Его миниатюрный размер был разработан, чтобы понравиться девочкам-подросткам.

Термостат с круглыми стенками, разработанный Дрейфусом, был представлен в 1953 году компанией Minneapolis Honeywell. Дрейфус работал консультантом компании с 1937 года.

Хотя Гувер и Дрейфус расстались в 1954 году, Гувер представил свой пылесос Model 82 Constellation, разработанный Дрейфусом, который имел революционную сферическую форму, которая скользила на собственной воздушной подушке. выхлоп.

Изображение с плаката «Мера человека». (Изображение: artsy.net)

Дальнейшая жизнь

В 1955 году Дрейфус написал «Дизайн для людей». В книге рассказывается о его карьере промышленного дизайнера, а также иллюстрируются его этические и эстетические принципы. «Дизайн для людей» также включал тематические исследования дизайна, многочисленные анекдоты и объяснял его антропометрические диаграммы «Джо» и «Жозефина». Дрейфус сосредоточился на проблемах дизайна, связанных с человеческим телом, работая над проблемами «изнутри наружу». Он был сторонником идеи, что машины, адаптированные к людям, будут наиболее эффективными.

Техническая дисциплина, называемая человеческим фактором, зародилась во время Второй мировой войны и привела к разработке стандартов для проектирования военной техники. Такие данные легли в основу послевоенных стандартов дизайна Дрейфуса.

Вторая книга Дрейфуса была опубликована в 1960 году Библиотекой дизайна Уитни. «Измерение человека» представляло собой справочник по эргономике, составленный из военных документов офисом Дрейфуса. Книга представляла собой «сборник эргономических справочных таблиц, предоставляющих дизайнерам точные спецификации для дизайна продукта». Термин «эргономика» появился в начале 19 века. 50-х, чтобы описать новую профессию, сосредоточенную на изучении взаимодействия человека и оборудования.

Американское общество промышленных дизайнеров (IDSA) было образовано в 1965 году в результате слияния трех конкурирующих ассоциаций, ставших единым голосом промышленного дизайна в США. Дрейфус был избран первым президентом IDSA.

В 1969 году (в возрасте 65 лет) Дрейфус ушел из основанной им фирмы. Он продолжал обслуживать многих своих клиентов в качестве члена совета директоров и/или консультанта. Он также продолжал служить своей профессии. Представляя Американский национальный институт стандартов, Дрейфус председательствовал на первом заседании технического комитета Международной организации по стандартам (ISO/TC) в Берлине в 1919 г.71, который устанавливает международные стандарты для 145 знаков и символов.

Макгроу-Хилл опубликовал свой «Справочник по символам: авторитетное руководство по международным графическим символам» в 1972 году. Сегодня, примерно 50 лет спустя, эта «визуальная база данных, содержащая более 20 000 символов, продолжает служить стандартом для промышленных дизайнеров во всем мире».