Морриса уильяма: МОРРИС Уильям — это… Что такое МОРРИС Уильям?
Уильям Моррис — 18 произведений
Уильям Моррис (англ. William Morris; 24 марта 1834, Уолтемстоу — 3 октября 1896) — английский поэт, прозаик, художник, издатель, социалист. Крупнейший представитель второго поколения «прерафаэлитов», неофициальный лидер Движения искусств и ремёсел.
Родился в обеспеченной семье. Учился в Мальборском и Экзетерском колледжах (последний в составе Оксфордского университета). Там познакомился и подружился с Бёрн-Джонсом. Молодых людей объединила любовь к средневековью и интерес к движению трактарианцев. В 1855 году Моррис и Бёрн-Джонс совершили путешествие по Франции. В январе 1856 года начал работу в бюро неоготического архитектора Джорджа Эдмунда Стрита. Летом 1856 года познакомился с Россетти, которого Моррис и Бёрн-Джонс считали «главной фигурой прерафаэлитского движения». Россетти дал согласие на работу в созданном Моррисом журнале Oxford and Cambridge Magazine, продолжавшем дело журнала прерафаэлитов «Росток».
В 1859 году женился на Джейн Бёрден. Моррис познакомился с Джейн в пору работы группы прерафаэлитов над фресками конференц-зала (ныне библиотека) Оксфордского союза: Россетти пригласил Джейн и её сестру Элизабет на работу в качестве моделей. Джейн происходила из простой семьи и не получила образования, однако после замужества занялась изучением языков, брала уроки музыки. Она отличалась замечательной красотой, много позировала Россетти. С 1869 года Джейн Моррис и Россетти стали близки, вероятно она была его любовницей, но мужа не оставила: супруги жили вместе до смерти Морриса.
В начале 1860-х годов Моррис был поглощён строительством и оформлением Красного дома (Red House) в Бексли-Хис для своей семьи и созданием фирмы по производству декоративных предметов.
Вместе с тем он отходит от станковой живописи: последняя его картина датирована 1862 годом, а единственная законченная — «Прекрасная Изольда», написана с Джейн Бёрден в 1858 году. Красный дом стал воплощением идеи о соединении высокого искусства с повседневной жизнью. Он был построен по проекту Филиппа Спикмена Уэбба с участием самого Морриса. Своё название получил из-за нетрадиционного для того времени внешнего вида: наружные кирпичные стены дома не были оштукатурены. Над оформлением интерьеров работали Бёрн-Джонс, Россетти, Элизабет Сиддал и сам Моррис с женой.
Опыт совместной работы прерафаэлитов получил продолжение. В 1861 году Моррис создаёт фирму по производству предметов декоративно-прикладного искусства «Моррис, Маршалл, Фолкнер и Ко». Постоянными её сотрудниками были Бёрн-Джонс, Ф. М. Браун, Филипп Уэбб, Россетти. Для работы в ней привлекались также А. Хьюз и С. Соломон. Мастерские управлялись рабочими кооперативами, все работники получали щедрое вознаграждение. В 1875 году в результате конфликта со своими сотрудниками Моррис остался руководить фирмой единолично.
Вслед за Рёскиным Моррис отвергал машинное производство. Он мечтал о гармонии двух видов труда — физического и интеллектуального. Романтический критик современного общества, делавшего невозможным бескорыстное стремление к красоте, свой идеал видел в средневековье. По его мнению, только тогда ремесленник, совмещавший в одном лице технолога, конструктора и художника, поднимался до уровня творца. В мастерских Морриса всё производилось вручную.
Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →
ещё …
10 высказываний знаменитого декоратора • Интерьер+Дизайн
Среди второго поколения художников-прерафаэлитов Моррис так и не стал ключевой фигурой.
Зато его страсть к средневековым манускриптам (он был профессиональным искусcтвоведом-медиевистом), а также яростная ненависть к индустриальному производству позволила ему выработать свой уникальный декоративный язык.
По теме: Андре Путман: экстракт красоты и дизайна
Один из культовых рисунков Морриса Acanthus.Уильям Моррис мечтал о гармонии физического и интеллектуального труда. В каком-то смысле он сам стал средневековым ремесленником, сочетающим в себе технолога, конструктора и художника. В мастерских Морриса все создавалось вручную: ткани, обои, гобелены, мебель, стекло. Мануфактура просуществовала вплоть до 1940 года. Занятно, что Уильям был известен также и своим скверным характером. Например, имел привычку выбрасывать свой обед из окна, если его приготовили не так, как он любил.
Моррис писал картины, стихи, поэмы, прозу, чрезвычайно интересовался издательским делом и даже сделал заметную политическую карьеру. Его литературное наследие разошлось на цитаты по всему миру.
Половина этих цитат противоречит друг другу, особенно в той части, которая касается его социалистических предпочтений. К примеру, он настаивал на общедоступности предметов для обычных людей, однако ручной способ производства делал их неимоверно дорогими.
• Не держите дома ничего, о чем вы не можете сказать, что оно полезно или красиво.
• Если мы не можем научиться любить настоящее искусство, по крайней мере, мы можем научиться ненавидеть подделки и сопротивляться им.
• Любое украшение лишено пользы, если оно не напоминает о чём-либо за пределами самого себя.
• История помнит королей и воинов, поскольку они разрушают. Искусство помнит людей, поскольку они создают.
Один из культовых рисунков Морриса «Золотые лилии».• Помимо моего главного увлечения — создания красивых вещей — мной всю жизнь руководит ненависть к современной цивилизации.
• Все, что относится к работе нашего воображения, мы приносим из детства. Когда мы были детьми, время тянулось так медленно, что нам казалось, что у нас есть время совершенно на все.
• Если парень не может сочинить поэму, пока он ткет ковер, пусть лучше помолчит, иначе у него не получится хорошо ни то, ни другое.
• Все, что выходит из человеческих рук, получается красивым или уродливым. Вещь красива, если она подражает природе. И уродлива, если она мешает природе проявиться.
• Награда за труд — это жизнь. Разве этого не достаточно?
• Прошлое никогда не исчезает, оно живет в нас, и воплотится также в будущем, поскольку именно мы его и создаем.
Темно-зеленый был излюбленным цветом Уильяма Морриса.
Уильям Моррис – история обоев Morris и других творений: как создавать уникальные орнаменты
Спальня Уильяма Морриса в особняке Келмскотт-Мэнор — его летней резиденции в графстве Оксфордшир
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службы“Мы, дизайнеры и художники, являемся сейчас единственными представителями ремесленного искусства, которое в условиях рыночного производства фактически вымирает”, – говорил он.
Обои Willow, Artichoke, Scroll и Pimpernel из коллекции Archive Prints, выпущенной Morris & Co. в 2011 году в честь 150-летия фабрики
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службыОн считал, что красивые и удобные дома, мебель, предметы декора должны быть доступны для широких масс, а это едва ли было возможно без развития машинного производства. Даже бумажные обои по дизайну Морриса (не говоря о тканях, мебели и стекле) были по карману далеко не каждому – из-за сложных многоцветных рисунков процесс их изготовления был долгим и дорогостоящим.
Образцы плитки по эскизам Уильяма Морриса из архивов Музея Виктории и Альберта в Лондоне, орнамент 1875 года
Образцы плитки по эскизам Уильяма Морриса из архивов Музея Виктории и Альберта в Лондоне, орнамент 1860 года
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службыОбразцы плитки по эскизам Уильяма Морриса из архивов Музея Виктории и Альберта в Лондоне, орнамент 1864 года
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службыОбразцы плитки по эскизам Уильяма Морриса из архивов Музея Виктории и Альберта в Лондоне, орнаменты 1864 года
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службы Нужно признать, в моду стиль Морриса вошел не сразу и так никогда и не завоевал абсолютной популярности.
Например, Оскар Уайльд терпеть не мог его орнаменты. В начале 1860-х годов они интересовали только друзей и коллег Морриса – дизайнеров, поэтов, художников, и только к 1880-м годам проникли в дома представителей среднего класса и в справочники для декораторов.Архивный образец обоев с изображением гранатов, лимонов и оливок, 1862 год. Этот узор лег в основу знаменитых обоев Fruit
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службыСовременная интерпретация обоев Fruit входит в коллекцию Archive Prints, выпущенную Morris & Co. в 2011 году
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службы
Бюро по дизайну Филиппа Уэбба, расписаное Уильямом Моррисом сценами из жития святого Георгия, 1861–1862
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службыИменно многопрофильность и узнаваемый стиль сделали Морриса первым британским интерьерным дизайнером в современном значении этого слова.
Витраж по эскизам Морриса, “Король Артур и сэр Ланселот” из серии “Тристан и Изольда”, заказанной коммерсантом Уолтером Данлопом, 1862 год, Брэдфорд
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службыВитраж по эскизам Морриса, “Ангел со скрипкой”, 1861 год, церковь Всех святых в Селсли
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службыВитраж по эскизам Морриса, “В начале было слово”, 1861 год, церковь Всех святых в Селсли
Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службыТекст: Ксения Ощепкова
Фото: Bridgeman/fotodom; Victoria and Albert Museum, London; Andreas Von Einsiedel/NTPL; Nadia mackentie/ntpl; Jonathan gibson/ntpl; Akg Images/east news; архив пресс-службы
Земной рай Уильяма Морриса | Факультет филологии и медиакоммуникаций ОмГУ им.
Ф.М. ДостоевскогоТеперь, когда я состарился и понял,
что ничего нельзя сделать, я почти
жалею, что появился на свет
с чувством романтики и красоты
в этот проклятый век.
Уильям Моррис, август 1895
William Morris. Trellis, 1864
Барановская Е. П.
Горшок Аполлона
…И колесо вращается легко
О. Мандельштам
I
«Сегодня утром я помогал окрашивать двадцать фунтов шёлка (для нашей камки) в чане с голубой краской.
Этим были заняты четыре красильщика и г-н Уордль, я же выступал в роли помощника красильщика. Работников подбодрили пивом, началась работа, и было занятно наблюдать, как зелёный шёлк, вынимаемый из чана, постепенно превращался в голубой. Пока можно сказать, что дело нам удалось на славу. Самый старший из работников, старик под семьдесят, говорит, что шёлк такого цвета получали давным-давно».
Из письма Морриса
Уильям Моррис (1834-1896), выдающийся викторианский художник, поэт, законодатель мод, родился в многодетной семье состоятельного биржевого маклера. К девяти годам замкнутый мальчик, предпочитавший всему на свете одинокие прогулки, прочёл все романы Вальтера Скотта – воистину обряд посвящения, путеводная звезда Топси (детское прозвище Морриса). Особенность его натуры заключалась, пожалуй, в мирном сосуществовании абсолютной, беспримесной застенчивости и букета гражданских страстей.
Первое свойство проявлялось в личной жизни (ей на беду), вторая черта процвела на различных «внешних» поприщах. Так, из Колледжа Мальборо Морриса исключили за участие в бунте. В юности Уильям мечтал стать католическим священником и даже основать собственный монастырь.
Фотографiя Льюиса Кэрролла
Первый стихотворный сборник Морриса 1858 года озаглавлен символично «Защита Гвиневры»: автор грезил о «средневековой естественности и «построил» во славу её свой Red House – Новый Камелот из красного кирпича, воплощение рая на земле, дом всех художников. Пока знакомцы-прерафаэлиты писали фрески по мотивам артуровского цикла, Топси вместе с кузнецами и чеканщиками изготавливал мечи и латы. Говорят, что «прекрасное мальчишество сопровождало его до гробовой доски».
Drawing of Jane Burden by William Morris, с.
1857-1858
Однажды Данте Габриэль Россетти и Эдвард Бёрн-Джонс (лучший друг Уильяма) встретили в театре Друри-Лейн их «новую Джиневру», дочь безграмотной матери-прислуги и конюха Джейн Берден, которая, вступив в брак с Моррисом (на свадьбу не приехал никто из членов его семьи), выучила итальянский и французский. Всю жизнь Джейн Моррис занималась самообразованием и с годами превратилась в истинную леди, чьи манеры и речь современники назвали «царственными». В 1857 году дивная Джейн позировала Моррису для его единственной настоящей картины «Гвиневер» («Прекрасная Изольда»). Согласно легенде, Уильям написал на задней части холста: «Я не могу писать Вас, но я люблю Вас». Интерьеры Красного Дома были искусно стилизованы под «тяжёлую», загадочную внешность жены – этой «Прозерпины», вошедшей в историю как роковая муза беззастенчивого Россетти.
Любовная связь Данте и Джейн разрушила духовные основы брака Морриса, который, как и положено рыцарю, тихо и деликатно покинул Red House, ставший, по общему признанию, победой искусства, гимном красоте материала («в нём была найдена согласованность изощрённой поэтической мечты с практицизмом и здравостью»).
Моррис, уставший от житейских бурь, отправился в ледяную Исландию: итогом двух путешествий стало переложение на английский язык «Песни о Нибелунгах» и ряда исландских саг.
II
«Но вынуждены были распрощаться со всем этим и отправиться в Руан грязным, дурно пахнущим, грохочущим и пронзительно свистящим поездом, которому безразличны горы и долины, тополя и липы, полевые маки и синие васильки, чертополох и вика, белые вьюнки и ломоносы, золотой цветок св. Иоанна. Ему безразличны и башни, и шпили, и купола. Он будет так же хорошо грохотать под куполами Шартра или башнями Руана, как близ Версаля или купола собора Инвалидов. Поистине железные дороги отвратительны».
Из письма Морриса, 1855;
В 1861 году Моррис, уверенный в том, что для воскрешения искусства нужно снять с человека «уродский горб» труда, организовал «Фирму художественных работ по живописи, резьбе и металлу».
Уже через десять лет предприятие производило уникальную мебель, керамику, декоративные ткани, вышивки, ручную полиграфию. Моррис по всей Англии разыскивал секреты древних ремёсел. Установив в спальне ткацкий станок, он упражнялся в искусстве ковроткачества до тех пор, пока не стал выдающимся мастером. Младшая дочь Мэри (Мэй), которая ребёнком не раз позировала Россетти, со временем стала опорой и помощницей отца, активно участвовавшей в возрождении древней традиции ткачества.
Ещё Моррис в совершенстве овладел обжигом стекла, глазировкой черепицы, искусством переплётчика, гончара, книжного иллюстратора. Все изделия были неповторимыми, штучными, как и разработанные Моррисом орнаменты, выраставшие и расцветавшие естественно — подобно деревам и цветам. В 1875 году Моррис реорганизовал производство: фирма, которая отныне принадлежала только ему и называлась «Моррис и Ко», просуществовала до 1940 года. Сегодня художника признают одним из духовных и интеллектуальных лидеров возрождения средневековых ремёсел, а его фирму оценивают как первый шаг к возникновению движения «Искусства и ремесла», которое к концу XIX века приобрело европейских размах, став предвестником стиля модерн.
По многим рисункам Морриса до сих пор выпускают обои и ткани.
Вступая в социал-демократическую федерацию Англии, Моррис в членской карточке в графе «профессия» написал «дизайнер», что, вероятно, является первым упоминанием этого слова в подобном контексте. В 1877 году он основал Общество защиты древних памятников и прочёл свою первую публичную лекцию о декоративном искусстве. В 1865-м Моррис и его семья покидают Красный Дом. (Кстати, он ответил отказом на предложение занять пост заведующего кафедрой поэзии Оксфордского университета). В 1883-м Моррис становится редактором социалистического журнала «Commonweal», но спустя несколько лет, глубоко разочаровавшись в политике, художник сосредотачивается на издательской деятельности, основав в 1891 году «Кельмскотт-пресс». Книги здесь печатались только на ручном станке и на высококачественной бумаге ручной выделки, сырьём для которой служило льняное тряпьё. Свои представления о книжном искусстве Моррис изложил в лекции «Идеальная книга» (1893): тёмный шрифт в сочетании с орнаментами, гравюрами, инициалами – вот что потрясёт взыскательного читателя.
С 1891 по 1898 издательством были выпущены 53 книги (тиражом не более 400 экземпляров). 8 августа 1894 года началось сотворение легендарных «Сочинений Джеффри Чосера» с гравюрами Бёрн-Джонса, крепкая дружба с которым зародилась в Оксфорде в 1853 году, когда они начинали изучать теологию в колледже.* «Чосер» сразу стал европейской сенсацией: по сей день это издание является эталоном полиграфического качества и художественного вкуса. Врач Морриса (художник скончался вскоре после своего триумфа), отвечая на вопрос о причине смерти 62-летнего гения-труженика, сказал: «Он просто был Уильямом Моррисом и сделал за жизнь больше работы, чем 10 человек».
III
«Ранним утром мы выехали из Шартра – было около шести утра. Таких красивых полей я в жизни никогда не видел. Казалось, они не принадлежат человеку и посеяны не для того, чтобы в конце концов их косили, собирали в амбары и кормили скот. Казалось, их сеяли только для красоты, дабы они расцветали среди деревьев, смешавшись с цветами, с алым чертополохом, синими васильками и красными маками вместе с пшеницей – вблизи фруктовых деревьев, в их тени, густо покрывая склоны небольших холмов, доходя до их вершины, достигая самого неба …»
Из письма Морриса
May Morris
Как утопист, мечтавший превратить «работу, работу, работу» в чистую радость, Моррис, думается, проиграл.
На практике его прекрасная теория привнесения красоты в каждый дом тоже потерпела крах: предметы, сделанные руками, а не машинами, были уж очень дороги и не могли конкурировать с промышленными товарами**. Но, пускаясь в рыцарское — длиною в жизнь — сражение с чудовищем по имени «железный век», Моррис вряд ли ждал дивидендов. Он перехитрил врага: всякий рукотворный предмет Топси-Победоносца – не иллюзорен, но и не утилитарен. Это, если хотите, горшок Аполлона.
В 1890 году был опубликован фантасмагорический роман Морриса – «Вести ниоткуда»: Англия грезится автору без фабрик, нищих и трущоб. Все жители «рая» живут в красивых домах, трудятся в удобных мастерских, окружают себя изящными поделками, которые даже главнее любви, потому как любовь давно предана и отвергнута.
Похоже, что Уильям Моррис излечился от личных скорбей, украшая «жестоковыйный век» не полезными вещами, а бесполезной утварью. Но разве не о ней писал в голодном и холодном Петрограде начала 1920-х Осип Мандельштам? Велика тонкая разница между «печкой» и «печкой»! Между «печным горшком» и «эллинистической» печью, возле которой «греется человек».
Поэтические книги Уильяма Морриса («Защита Гвиневры» 1858 года и «Земной рай» 1868-го) вошли в Золотой фонд британской поэзии.
Постскриптум
May Morris, 1905
Генри Джеймс. Из письма сестре Алисе, 1869
«Вчерашний день, дорогая моя сестра, был для меня своего рода апофеозом, поскольку я провёл большую часть этого дня в доме г-на Морриса, Поэта.
Моррис живёт в том же самом доме, где открыл свой магазин, а Блумсбери. Это обветшалый квартал, который раньше был в моде и процветал целый век, с почтенным изображением королевы Анны в центре. Видишь ли, поэзия для Морриса является второстепенным занятием. Прежде всего, он производитель витражей, фаянсовой плитки, средневековых гобеленов и церковного шитья – в общем, всего прерафаэлитского, старинного, необычного и, должен добавить, бесподобного.
Конечно, всё это делается в скромных масштабах и может производиться в домашней обстановке.
Вещи, которые он делает, необыкновенно изящны, драгоценны и дороги (они превосходят по цене предметы самой большой роскоши), а потому его фабрика не может иметь слишком большого значения. Но всё, что он сотворил, восхитительно и превосходно. Его личность гораздо любопытнее, чем всё остальное. Он создаёт в своей голове и своими руками все образы и мотивы, использованные в его настенных ковриках, и больше того, делает последние своими собственными пальцами, ему также помогают его жена и маленькие дочери.
О, моя дорогая, что это за женщина! Она прекрасна во всём. Представь себе высокую, худощавую женщину, в длинном платье из ткани пурпура, из натуральной материи до последнего шнурка, с копной вьющихся чёрных волос, ниспадающих крупными волнами по вискам, маленькое и бледное лицо, большие тёмные глаза, глубокие и совсем суинберновские***, с густыми чёрными изогнутыми бровями, рот как у «Орианы» в нашем иллюстрированном Теннисоне, высокая открытая шея в жемчугах, в итоге – само совершенство.
На стене висел её портрет почти в натуральную величину кисти Россетти, настолько странный и нереальный, что если бы вы его видели, то приняли бы за болезненное видение, но необыкновенной похожести и верности чертам. После обеда Моррис прочитал нам одну из своих неизданных поэм, отрывок из следующей части своего «Рая», совсем не земного, а его жена, страдая от зубной боли, отдыхала на софе, с платком у лица.
Мне казалось, что было что-то фантастичное и удалённое от нашей настоящей жизни в этой сцене: Моррис, читающий плавным античным размером легенду о чудесах и ужасах (это была легенда Беллерофонта), вокруг нас живописная подержанная мебель квартиры (каждый предмет – образчик чего-либо), и, в углу, эта сумрачная женщина, молчаливая и средневековая со своей средневековой зубной болью».
Генри Джеймс. Переписка.
Кембридж, Harvard University Press, 1974,
в кн.: «Прерафаэлиты», Christian Bourgois editeur, 1898.
Jane Morris
Примечания
* Именно Эдвард Бёрн-Джонс «открыл» цикл легенд о короле Артуре в изложении Томаса Мэлори (роман «Смерть Артура» был переиздан в 1817 году Робертом Саути).
Открытие случилось в 1855-м, и в том же году Эдвард и Уильям совершили путешествие во Францию с её средневековыми соборами. На выбор юношей стать художником (Бёрн-Джонс) и архитектором (Морис) также повлияло чтение трудов Рёскина и ещё – оксфордская коллекция шедевров, собранная Томасом Комбом. Одно из его последних приобретений – акварель Россетти «Первая годовщина смерти Беатриче» — поразило друзей: они сразу стали почитателями таланта Данте Габриэля как «главной фигуры прерафаэлитского Братства». В январе 1856 года Моррис поступил в агентство неоготического архитектора Джорджа Эдмунда Стрита, а Эдвард отправился слушать лекции Россетти, преподававшего тогда в Колледже для рабочих.
Дружба трёх укрепилась, когда Моррис и Бёрн-Джонс поселились в Лондоне по адресу Рэд-Лайон-сквер, 17 – в том же самом месте, где жили Россетти и Деверелл во времена существования «Братства». Жилище мгновенно заполнилось средневековыми реликвиями (доспехи, рукописи, эмали, гравюры Дюрера, мебель, расписанная самими художниками).
Так всё и начиналось, и Россетти недаром почувствовал, что с «новобранцами» возрождается выветрившийся дух прерафаэлизма. В 1858 году был создан The Hogarth Club, собравший среди своих членов практически всех представителей движении. Медиевистские настроения в викторианской поэзии и живописи находились в этот период на пике популярности. «Смерть Артура» получила аналог в виде «Королевских идиллий» Альфреда Теннисона (1855), проиллюстрированных Хантом, Миллесом, Россетти и Вулнером в 1859 году. Эта же тема вдохновила Морриса на реализацию одного из главных литературных проектов прерафаэлитов – на книгу «Защита Гвиневры».
** Чем продиктован выбор обоев для знаменитых сборников «Садок судей» (1910), «Нагой среди одетых» (1913), «Танго с коровами» (1914)? Сам Каменский в автобиографии «Путь энтузиаста» так комментирует жест русских авангардистов: «…напечатать книгу на обратной стороне комнатных дешёвых обоев, — это в знак протеста против роскошных буржуазных изданий». Очевидно, что сама идея обоев могла появиться прямо или косвенно под впечатлением от деятельности Морриса, широко известной в России.
В библиотеке в Speke Hall копия портрета Наполеона кисти А. Гро помещена на фоне одного из ранних рисунков для обоев Уильяма Морриса под названием Pomegranate.
*** Алджернон Чарлз Суинберн (1837-1909) – английский поэт-декадент, выпускник Итона и Оксфорда, верный друг Россетти. Рос и развивался в атмосфере неприятия: ведь он ненавидел спорт, был галломаном, да ещё и рыжим. С 13 лет начал коллекционировать редкие издания драматургов-елизаветинцев. Первые лирические опыты Суинберна – элегии в древнегреческой манере (латынь и греческий юноша знал в совершенстве).
В 1862 году опубликовал большую статью о «Цветах зла» Бодлера, а в 1866 году вышел сборник «Стихов и баллад», вызвавший ожесточённые нападки. Поэт обратился к табуированным в викторианском обществе темам: внебрачная связь, плотская любовь, однополая любовь. Особенно шокировал языческий по духу «Сад Прозерпины». Такого скандала Англия не знала со времён «Дон Жуана» Байрона. За начинающего поэта вступились Рёскин и семья Россетти.
Суинберн продолжал скандализовать «стыдливых» викторианцев: выпустил со своим предисловием том избранных стихов Байрона, вступил в открытую связь с четырежды разведённой актрисой Адой Айзекс Менкен (она умерла в Париже в 1868 году), «чересчур закладывал за галстук».
В 1879 году здоровье поэта, подорванное алкоголизмом и беспорядочной жизнью, ухудшилось настолько, что его близкий друг, адвокат Теодор Уоттс-Дантон, убедил Суинберна переехать к нему в предместье Лондона. В доме Тео, под неусыпным надзором его заботливой семьи, поэт и прожил последние 30 лет своей жизни, почти полностью поправив физическое и душевное здоровье. Его справедливо считают «не только великим поэтом, но и великим критиком».
В эти годы Алджернон почти не писал стихов, занимаясь в основном художественной прозой и литературоведением. Как поэт Суинберн обновил систему английской просодии, окончательно утвердил в лирике трёхсложные размеры и дольник, освоил новые ритмы.
Алджернон Чарлз Суинберн
Гермафродит
I
Очнись и губы дай для поцелуя,
В слепой любви забудь покой ночей.
Всего, что умерло, твой рот мертвей:
Он только улыбается впустую.
Из двух Любовей выбери любую –
Пусть даже всласть ты не упьёшься ей.
Схватились две любви груди твоей,
Пока одна не подомнёт другую.
Их пламенем твой полыхает рот,
И плоть твоя дрожит от их дыханья;
И кто хоть раз тебя увидел, тот
Идёт по кругу вечного терзанья:
Желанье в нём к отчаянью ведёт,
Отчаянье рождаёт в нём желанье.
Из «Сада Прозерпины»
<…>Едва сюда вступая,
Все станем мы равны;
Здесь нет сиянья рая
И пыток Сатаны;
Всё, что прекрасно было
И нас с ума сводило –
Ум, красота и сила, —
Здесь превратилось в сны.
Богиня ждёт бесстрастно
Под блёклою листвой,
И смертных манит властно
Бессмертною рукой
Она в своей твердыни,
И поцелуй Богини –
Холодный, точно иней, —
Страстней любви земной.
Средь теней обречённых,
Безмолвна и бледна,
Ждёт всех земнорождённых
В саду своём она;
Он давно забыла
Мать-землю и светила,
Всё в мире ей постыло –
Царице царства сна.
Здесь сохнут крылья страсти,
Здесь дружбы мавзолей,
Здесь умирает счастье
И боль былых скорбей,
Здесь тени дней забытых,
Цветов, под снегом скрытых,
Стволов, ветрами сбитых,
Нехоженых путей <…>
Перевод Георгия Бена
А. Ч. Суинберн. Сад Прозерпины. – СПб.: Изд-во «Пушкинского фонда», 2003.
Стихотворения Уильяма Морриса
Человек умный, исполненный восхищения
по отношению к священным, прекрасным
и подлинным вещам, для которых у него
всегда найдётся оригинальное суждение.
Если бы не его странности и вспышки
ярости, разрушающие исходящее от него
обаяние, в моих глазах он был бы
совершенным героем…
Бёрн-Джонс о Моррисе (н. 1850-х)
Self-portrait by William Morris, 1856
I
Надпись на изголовье
старинной кровати
Ветер-шатун,
Мороз-колотун –
На Темзе реке,
А ты – вдалеке
От зимней стыни
В моей теплыни.
В доме старинном
Думай в невинном
Глубоком сне
О лете, весне
Зеленолистой
И голосистой
Лесной капелле,
В душе и теле
Без треволненья.
Оставь сомненья,
Люби меня
До утра дня.
Я немало
Перевидала:
И смех, и слёзы,
И мир, и грозы.
О них смолчу я.
Одно хочу я
Сказать: о люди,
В добре и в худе
Есть откровенье –
Отдохновенье!
17. 12. 1999
See:
The Oxford Book of English Verse, 1250 – 1918.
Chosen and Edited
By Sir Arthur Quiller-Couch.
New Edition. Reprinted 1948.
Oxford. At the Clarendon Press.
XXXII, 1168 p. –
P. 974-975. № 808.
© Перевод Евг. Фельдмана
II
Уильям Моррис
Две красные розы, скрещённые под луной
Была одна леди, что в замке жила,
С большими глазами, стройна и высока,
И пела она от полудня до полудня:
Две красные розы, скрещённые под луной.
Был рыцарь, что мимо неё проезжал,
Ранней весной, когда высохли дороги;
И он услышал, как пела леди в полдень:
Две красные розы, скрещённые под луной.
Но не остановился он,
А проскакал галопом мимо замка;
И оставил ту леди, что пела в полдень:
Две красные розы, скрещённые под луной.
Ибо, несомненно, началась битва,
И пурпур с золотом сошлись;
Он пришпоривал коня до следующего тёплого полудня;
Две красные розы, скрещённые под луной.
Но битва раскинулась от холма до холма,
От ветряной мельницы до водяной;
И он сказал себе, когда близился полдень:
Две красные розы, скрещённые под луной.
Едва ли б увидели вы за пурпурным и синим
Золотой шлем или золотую туфлю;
И он вскричал, когда бой стал жарче к полудню:
Две красные розы, скрещённые под луной.
Мне думается, он остановился, когда снова проезжал
У замка, насквозь промокнув от грязи и дождя;
И его губы сжались, чтобы поцеловать в полдень
Две красные розы, скрещённые под луной.
А в мае она покорилась короне,
Всё было золотым, и ни следа коричневого,
И рожки протрубили в замке в полдень,
Две красные розы, скрещённые под луной.
Ноябрь
Утомились ли твои глаза? Не слишком ли устало сердце
Бороться с сомнением и мыслями,
Чья бесформенная завеса сгущается и темнеет над тобой,
Словно завитки тумана, тронутые дымом, что спустился
На дно долины, теперь ослепшей и пустой?
Настолько ли устала ты, что больше для тебя нет мира
Вне этих четырёх стен, занавешенных болью и мечтами?
Взгляни на мир снаружи, где луна,
На полпути между корнями и листвой высоких деревьев,
Превращает мёртвую полночь в дивный полдень,
Безмолвный и полный чудес, ибо лёгкий ветерок
Умер ещё на рассвете, и ни образов,
Ни дневных надежд не осталось в небе или на земле –
Разве это не прекрасно, подобно чуду из чудес?
Да, я смотрел, и я увидел там ноябрь;
Он кажется неизменной печатью перемен,
Прекрасной смертью всего прекрасного, что жило однажды;
Сияющим знаком одиночества, слишком большого для меня,
Странным призраком ужасающей вечности,
В этой неизменной пустоте, как могут они расстаться,
Эти протянутые лихорадочные руки, это беспокойное сердце?
У Авалона
Корабль с щитами под солнцем,
Шесть дев вокруг мачты;
На каждой — багряный золотой венец,
На последней – зелёное платье.
Зелёные флаги, что трепещут на ветру,
Украшены лицами прекраснейших дам,
А портрет Гиневры
Был в центре каждого паруса.
Корабль с парусами под ветром,
Шесть рыцарей вокруг штурвала;
Их шлемы надеты, и, полуслепые,
Они проходят под множеством взглядов.
Изорванный пурпур знамён
Скоро сойдёт, обнажив наконечники копий.
Те шесть рыцарей скорбно несут
В своих шлемах пряди жёлтых волос.
Подстрочный перевод Яны Хроменко
Приложение I
D. G. Rossetti. Death Bed (Joanna Boyce)
Данте Габриэль Россетти
Зодиакальная перемена*
Во тьме, где Смерть, за рядом ряд,
Они бредут – их скорбен вид;
Печально на меня глядят,
Кто бросит, кто задержит взгляд:
Но каждый, проходя, молчит.
Молчит и та, одна из них,
Кто никогда меня не ждёт,
Кто, прячась в сумрак дум своих,
Вдыхая затхлый запах вод,
Лишь я приближусь – прочь идёт.
Любимая! В те дни, когда
Сплеталась наших судеб нить,
Могли мы только иногда
Свои пути соединить
И дни досуга вместе длить.
Ты — ближе всех! Где дом такой –
Награда моему труду,
Где я – жилец, а не изгой
И где блаженство я найду,
Где скажешь ты: «Приди, я жду»?
Обладание**
Без остановки облако плывёт
Над западным холмом,
Но цель его скитаний – вне заката;
По воле ветра, что забылся сном,
Притихший бриз не возмущает вод,
Венчает пена белая накаты
Высоких волн: духовной жажды гнёт
Уже слабее; но теперь, когда ты
Бесстрастен, как утёс,
Вдруг сцепишься в объятьях с этим днём
И с поцелуями глотаешь капли слёз.
Перевод Валерия Савина
Россетти Д. Г. Дом жизни: Поэзия, проза. – СПб.: Азбука-классика, 2005.
Drawing of E. Siddal by Rossetti
Примечания
* «Spheral Change» — одно из последних стихотворений Россетти (1881). Очевидно, вызвано чувством тоски по его умершей жене Элизабет Сиддал.
** «Possession» — написано в 1881 году. Обладает основными стилистическими особенностями позднего Россетти – звукописью, сложностью ритма и размера, насыщенностью образного строя.
Формальный изыск, как считают исследователи, затрудняет восприятие, но изощрённость, символичность поздней лирики Россетти – не только черты индивидуальной поэтики, но и яркий пример викторианской техники пряток и подмен, которая порождает проблему «обладания».
Вот уже два десятилетия так называемый «филологический роман» активно разрабатывает различные аспекты данной проблемы, шедевром английской литературы признан роман Антонии Байетт «Обладать» (Букеровская премия 1990 года, Орден Британской империи).
Приложение II
Из переводов Евгения Фельдмана
Филип Берк Марстон
(1850-1887)
Замок в Испании / A Castle in Spain
Пиренеи! Пиренеи!
Краше замка и мощнее
Не бывало и не будет под луною.
Пир с восхода до заката. –
Славный замок был когда-то!
Как-то там теперь гнездо родное?
Неужели мне не снится?
Разоренье без границы,
Свищет ветер над седыми кирпичами.
Люди, где вы? – Только духи,
Что влечёт к такой разрухе,
Собираются здесь длинными ночами.
Для души моей болящей
Замок – рай непреходящий,
Где заглядывают звёзды через крышу.
Скорбный, мрачный, нелюдимый,
Знаю: женщины любимой
Я здесь больше не увижу, не услышу!
31. 08. 2007
© Перевод Евг. Фельдмана
Публикации:
Семь веков английской поэзии. Кн. 3 / Сост. Е. В. Витковский. – М.: Водолей Publishers, 2007. – 1008 с. – С. 141.
Два мотива / The Two Burdens
Любовь пролетела, крылами махая;
Над морем Любовь пролетела, вздыхая,
Сквозь тучи, что громо-и молниеносны.
И вал поднимал, — а Любовь всё летела,
Летела туда, где рождаются Вёсны.
И в Северном Царстве Любовь очутилась,
И в лилии, в розы Любовь опустилась,
И песню запела, гирлянды сплетая.
И были в той песне все звуки природы,
А в звуках – свиданья, и смерти, и роды,
И клики войны, и молитва святая.
Распутала ветви, и стало здесь ясно,
Что молоды двое, что пара прекрасна,
Что солнечным светом пронизаны чащи.
Но листья пришли в неожиданный трепет,
И правду поведал их сбивчивый лепет:
Счастливые дни, как роса преходящи!
И Смерть пролетела, крылами махая,
Над морем она пролетела, вздыхая.
Услышала крылья Любовь издалёка
И, чуть погодя, оценила в размахе,
Взглянула глазами испуганной птахи,
Заплакала, в страхе терзаясь жестоко.
И враз наступило холодное время,
И Смерть возложила на бледное темя
Свой бледный венец, не завещанный Богом.
А ветер шумел в кипарисовой роще,
И, бурный в своей неожиданной мощи,
Он мёртвые листья гонял по дорогам.
И Смерть кропотливо распутала ветки
И молвила: «Вот – разлучу я вас, детки!»
Расстались навеки жених и невеста.
И тягостна тишь, и страданья сугубы,
Когда не находишь любимые губы
И сам не найдёшь ни покоя, ни места!
1 -2. 09. 2007
© Перевод Евг. Фельдмана
Публикации:
Семь веков английской поэзии. Кн. 3 / Сост. Е. В. Витковский. – М.: Водолей Publishers, 2007. – 1008 с. – С. 141.
Филип Бурк Марстон
Из английской Википедии
Филип Бурк Марстон (13 августа 1850 – 13 февраля 1887) – английский поэт. Родился в Лондоне. Его отец, Джон Уэстленд Марстон (1819 – 1890), писал стихотворные драмы и дружил с Диккенсом, Макриди и Чарльзом Кином. Крёстными родителями Филипа были Филип Джеймс Бейли и Дина Мьюлок. В отцовском доме рядом с Чок-фарм он познакомился с литераторами и актёрами поколения своего отца, в том числе семьёй Россетти, Суинберном, Артуром О’Шонесси и Генри Ирвингом.
В четыре года его зрение начало угасать, и постепенно он почти полностью ослеп.
Его мать умерла в 1870. Его невеста, Мэри Несбит, умерла в 1871; его ближайший друг, Оливер Мэдокс Браун, в 1874; сестра Сисели, его личный секретарь, в 1878; в 1879 умерла его оставшаяся сестра, Элеанор, которая сошла в могилу почти сразу вслед за своим мужем, поэтом О’Шонесси, и двумя их детьми.
В 1882 смерть его главного поэтического соратника и вдохновителя, Данте Габриэля Россетти, последовала вскоре после смерти другой родственной души Марстона, Джеймса Томсона (B.V.), которого вынесли при смерти из комнат его слепого друга, где он искал убежища от своих последних невзгод в начале июня того же года.
Неудивительно, что стихи Марстона стали печальными и меланхоличными. Идиллии о жизни цветов, как, например, его раннее и очень красивое стихотворение “Роза и ветер” (The Rose and the Wind), сменились мечтами о сне и вечном покое после смерти. Эти особенности и оттенки переживаний прослеживаются в трёх опубликованных сборниках Марстона, “Волна песни” (Songtide (1871)), “Всё” (All in All (1873)) и “Голоса ветра” (Wind Voices (1883)). Стихи Марстона были собраны в 1892 его верным другом поэтессой Луизой Чендлер Моултон.
В более поздние годы он писал новеллы для “Home Chimes” и других американских журналов, при содействии миссис Чендлер Моултон. Он был намного больше известен в Америке, чем на родине.
Его здоровье начало подрываться с 1883; в январе 1887 он потерял голос и очень страдал от невозможности быть понятым. Память о нём почтили Гордон Хейк в стихотворении “Слепой мальчик” (Blind Boy) и Суинберн в сонете, начинающемся со строки: “Дней лет наших – семьдесят лет”. Существует глубоко личный портрет слепого поэта, сделанный его другом Коулсоном Кернаханом в “Горе и песни” (Sorrow and Song (1894)).
Перевод Яны Хроменко
Приложение IIIАртур О`Шонесси
(1844 – 1881)
Посмертная Любовь / Love after Death
Лишь тусклое мерцанье в подземелье.
Уснул в слезах, но сон сильней, чем врач.
Открыл глаза – уже напрасен плач.
Дух Милой – будто образ в узкой келье —
стоит в цветах над скорбною постелью.
Любимый облик обессмертил сам палач,
лихая Смерть. И мнимый взор горяч,
улыбчив после выпитого зелья.
А Память роется в тех кратких днях,
как масло каплет, душу теребя,
шепча о счастье и трагичной тризне.
Нам было радостно, нас мучил страх.
Теперь я спрашиваю сам себя,
как всё стряслось, и как сломались жизни.
Исчезающее лицо / A fading Face
Из тускло освещённой глубины
прошедшего бегут воспоминанья,
в лице — как мраморные — очертанья.
Смешались явь и пурпурные сны,
и на твоём челе отражены
цвета и блеск небесного сиянья.
В изгибах рта мерцает обаянье.
Они навек улыбками полны.
Ты далеко. Глаза глядят во тьму,
хотя их будто только подсинили.
И я дивлюсь подобной синеве.
Ты смотришь мимо. Где ж ты – не пойму.
У Господа? Навек в твоей могиле
да у меня в бессонной голове.
Перевод Владимира Кормана
Над выпуском работали: Барановская Е. П., Хроменко Я. и Ермакова Т.
HTML-верстка: Демченков С.А.
Особая благодарность – переводчику, лауреату Бунинской премии Евгению Давыдовичу Фельдману.
Моррис, Уильям — это… Что такое Моррис, Уильям?
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Моррис.Уильям Моррис (англ. William Morris; 24 марта 1834, Уолтемстоу — 3 октября 1896) — английский поэт, художник, издатель, социалист. Крупнейший представитель второго поколения «прерафаэлитов», неофициальный лидер Движения искусств и ремёсел.
Биография
Родился в обеспеченной семье. Учился в Мальборском и Экзетерском колледжах (последний в составе Оксфордского университета). Там познакомился и подружился с Бёрн-Джонсом. Молодых людей объединила любовь к средневековью и интерес к движению трактарианцев. В 1855 году Моррис и Бёрн-Джонс совершили путешествие по Франции. В январе 1856 года начал работу в бюро неоготического архитектора Дж. Э. Стрита. Летом 1856 года познакомился с Россетти, которого Моррис и Бёрн-Джонс считали «главной фигурой прерафаэлитского движения». Россетти дал согласие на работу в созданном Моррисом журнале Oxford and Cambridge Magazine, продолжавшем дело журнала прерафаэлитов «Росток». Моррис публиковал в нём свои поэтические произведения и статьи по теории декоративных искусств. Сам журнал просуществовал недолго (вышло двенадцать номеров), но сотрудничество с Россетти продолжалось. Увлечение Морриса легендами о короле Артуре вдохновило его на создание одного из самых удачных литературных проектов прерафаэлитов — сборник «Защита Гвиневеры и другие стихи», вышедший в 1858 году.
В 1859 году женился на Джейн Бёрден. Моррис познакомился с Джейн в пору работы группы прерафаэлитов над фресками конференц-зала (ныне библиотека) Оксфордского союза: Россетти пригласил Джейн и её сестру Элизабет на работу в качестве моделей. Джейн происходила из простой семьи и не получила образования, однако после замужества занялась изучением языков, брала уроки музыки. Она отличалась замечательной красотой, много позировала Россетти. С 1869 года Джейн Моррис и Россетти стали близки, вероятно она была его любовницей, но мужа не оставила: супруги жили вместе до смерти Морриса.
Красный дом
Красный дом — лондонский особняк Морриса — стал вехой в истории дизайна.В начале 1860-х годов Моррис был поглощён строительством и оформлением Красного дома (Red House) в Бексли-Хис для своей семьи и созданием фирмы по производству декоративных предметов. Вместе с тем он отходит от станковой живописи: последняя его картина датирована 1862 годом, а единственная законченная — «Прекрасная Изольда», написана с Джейн Бёрден в 1858 году. Красный дом стал воплощением идеи о соединении высокого искусства с повседневной жизнью. Он был построен по проекту Филиппа Вебба с участием самого Морриса. Своё название получил из-за нетрадиционного для того времени внешнего вида: наружные кирпичные стены дома не были оштукатурены. Над оформлением интерьеров работали Бёрн-Джонс, Россетти, Элизабет Сиддал и сам Моррис с женой.
«Моррис, Маршалл, Фолкнер и Ко»
Опыт совместной работы прерафаэлитов получил продолжение. В 1861 году Моррис создаёт фирму по производству предметов декоративно-прикладного искусства «Моррис, Маршалл, Фолкнер и Ко». Постоянными её сотрудниками были Бёрн-Джонс, Ф. М. Браун, Филипп Вебб, Россетти. Для работы в ней привлекались также А. Хьюз и С. Соломон. Мастерские управлялись рабочими кооперативами, все работники получали щедрое вознаграждение. В 1875 году в результате конфликта со своими сотрудниками Моррис остался руководить фирмой единолично. Тем не менее «Моррис, Маршалл, Фолкнер и Ко» сохраняла позиции ведущей мануфактуры Европы в области декоративно-прикладного искусства и просуществовала до 1940 года. Вслед за Рёскиным Моррис отвергал машинное производство. Он мечтал о гармонии двух видов труда — физического и интеллектуального. Романтический критик современного общества, делавшего невозможным бескорыстное стремление к красоте, свой идеал видел в средневековье. По его мнению, только тогда ремесленник, совмещавший в одном лице технолога, конструктора и художника, поднимался до уровня творца. В мастерских Морриса всё производилось вручную.
Моррис стоял у истоков современной таписерии. В его мастерских возрождалось искусство художественного ткачества, находившееся в конце XIX века в упадке из-за повсеместного распространения механического производства. Он сам был прекрасным ткачом, но также владел и приёмами окраски пряжи — это существенно расширяло его возможности как создателя шпалеры. В семидесятые годы Моррис постоянно экспериментирует, создавая рецепты составов на основе природных материалов, вытесненных недавно изобретёнными анилиновыми красителями. Внимательный наблюдатель природы с детских лет, Моррис, умело применяя средневековое открытие: принцип непрерывного роста кривой линии, используя методы построения композиции с помощью ромбической сетки и диагональной ветви, создавал растительные орнаменты для тканей, ковров, фонов и бордюров шпалер, кажущиеся естественными, но на самом деле продуманные до мелочей. Фигуры на шпалерах мануфактуры выполнялись по картонам Бёрн-Джонса. Соавторами Морриса были также Ф. Вебб и Д. Дирл.
Политическая деятельность
Ещё будучи студентом-богословом, Моррис интересовался общественными движениями. Позднее он увлёкся критическим социализмом Карлейля, но более всего на него повлияли взгляды Рёскина. Его всегда привлекали идеи социального преобразования общества, активным же политиком Моррис стал в середине 70-х годов. В 1878 и 1881 годах в Лондоне и Бирмингеме он прочёл курс лекций «Надежды и страхи искусства» — в нём содержалась критика капиталистического общества, все устремления которого направлены лишь на извлечение возможно большей прибыли. Моррис был знаком с «Капиталом» — однако, сойдясь во взглядах с автором по поводу исторической части труда, он не принял её политэкономическую составляющую. В 1879 году он вошёл в Национальную Либеральную лигу (National Liberal League), её ряды покинул в 1881 году из-за позиции лиги по ирландскому вопросу. В январе 1883 года был зарегистрирован членом первой социалистической партии Великобритании — Социалистической Демократической федерации (Social Democratic Federation). Со свойственной ему энергией он взялся за пропаганду нового учения: читал лекции, писал, издавал и распространял брошюры, участвовал в собраниях, финансировал партийный журнал «Джастис». В конце 1884 года из-за разногласий с руководителем СДФ Г. Гудманом Моррис покидает федерацию. В январе 1885 года Моррис, Э. Эвелинг и Э. Маркс создают Социалистическую лигу, в которую вошли представители левого крыла СДФ и анархисты. Моррис стал редактором печатного органа лиги — журнала «Коммуноил» и публиковал в нём свои произведения. В 1891 году, когда в лиге влияние окончательно перешло к анархистам, Моррис отходит от активного участия в её делах.
Издатель
В конце 1880-х годов Моррис основал издательство «Келмскотт-пресс» (Kelmscott press). Целью его было возрождение средневековых традиций книгопечатания. Книги издавались малыми тиражами, весь процесс производства, от изготовления бумаги до печатания на станке, был ручным. Для некоторых книг использовался пергамент. Моррис сам верстал все книги, рисовал инициалы и миниатюры, создавал новые типографские шрифты, работал печатником. «Суть моей работы в том, чтобы не просто производить печатную продукцию, а делать красивые книги», — так он определял задачу издателя. С Kelmscott Press сотрудничали Бёрн-Джонс и Уолтер Крейн. Одной из вершин совместной работы Бёрн-Джонса и Морриса является издание сборника произведений Чосера (1896).
«Вести ниоткуда»
«Вести ниоткуда или Эпоха спокойствия» — одно из самых значительных произведений Морриса, наиболее полно отражающее его политические взгляды. Моррис написал книгу в ответ на утопию американца Беллами «Оглядываясь назад или 2000 год», имевшую невероятную популярность у читателей и раскритикованную Моррисом в печатном органе Социалистической лиги «Коммуноил». Беллами нарисовал будущее общество как торжество урбанизации, механизации, централизованного управления. По Беллами высокая концентрация капитала приводит к мирному объединению всех граждан в один трест в качестве акционеров под руководством единого правительства. Всем обеспечено комфортное существование, однако потребление контролируется властью, всё механизировано до предела, но в то же время существует трудовая повинность: солдаты «промышленной армии» выполняют тяжёлую и грязную работу. Страх голода исчез и, чтобы заставить человека работать, необходимо принуждение.
По мнению Морриса, книга Беллами могла лишь оттолкнуть одних людей от идей социализма, а другим указать ложный путь. Моррис считал, что социализм должен представить бо́льшую степень свободы, чем капиталистическое общество. Стимулом полезного труда по Моррису должна быть радость, исходящая из самого труда. Он изложил собственное видение будущего — это был взгляд поэта и художника. В «Вестях ниоткуда» царит гармония человека и окружающей его среды. Это сон современника, весьма похожего на самого Морриса, о будущем, поэма в прозе. Автор описал идеал, к которому сам стремился всю жизнь — это человек, преобразивший мир своим трудом. Нет более голода и принуждения, стимулом к работе является жажда творчества и каждое произведение человеческих рук — произведение искусства. Города превратились в огромные сады, нет более частной собственности, классов, в любви следуют своему чувству, исчез институт брака, порождённый корыстью. Отмирает государство, так как нет необходимости в насилии, общество состоит из небольших самоуправляемых общин. А. Л. Мортон сказал о «Вестях», что «многие писали утопии, в которые можно было поверить. Но Моррису удалось изобразить такое утопическое государство, в котором хочется жить». Моррис не сбрасывал со счетов научный прогресс — новые достижения приводят к повышению производительности труда, однако, как только заканчивается «переходная эпоха» — ручной труд вытесняет механизированный. Моррис отдаёт дань своему идеалу — медиевизму. По собственному опыту Моррис знал, как непроизводителен и дорог ручной труд, но в обществе, где наступил расцвет личности, потребности человека в материальных благах будут невелики. Однако и здесь не всё гладко. Гость из прошлого застаёт «эпоху спокойствия», передышку, наступившую после «переходного периода». Моррис предсказывает грядущий конфликт между патриархальной общиной и «людьми науки», приверженцами научного прогресса.
Цитаты о искусстве
Any decoration is futile when it does not remind you of something beyond itself. — «Любое украшение лишено пользы, если оно не напоминает о чём-либо за пределами самого себя».
Произведения
Сборники стихотворений:
- «The Defence of Guinevere» — художественное воспроизведение средневековой жизни;
- «Life and death of Jason», «Earthly paradise» — искание новой красоты в классических и христианских преданиях;
Проза:
- «Вести ниоткуда» (1890) — социалистический роман-утопия.
- «The Wood Beyond the World» (1894) — роман-фэнтези.
Живопись
«Королева Гвиневра» («Queen Guinevere»), 1858
Обои с лиственным орнаментом по дизайну Уильяма Морриса, 1875
Фрагмент гобелена «Дятел» («Woodpecker») по дизайну Уильяма Морриса, 1885
Литература
Ссылки
Орнаменты Уильяма Морриса
О творческом пути Морриса, к имени которого неизменно добавляют «великий», написано множество книг и статей. Обои, созданные на основе его орнаментов, до сих пор успешно продаются компанией Morris & Co, хотя об актуальности их в наших малогабаритных квартирах сегодня можно поспорить. Однако, воздадим и мы должное тому, кто попытался сделать этот мир изящнее, чем он есть.
Уильям Моррис первый отнесся к печати обоев, к изготовлению ткани, как к высокому искусству. Он был одержим благородной, но нелепой на то время целью: украсить жилища мясников, студентов, прачек и сапожников.
Однако, Морриса в первую очередь оценили не прачки, а богатые викторианские буржуа, которые, кстати, работали со столь ненавистными ему машинами. Украшать модные художественные салоны его работами стали гораздо позднее.
Моррис создавал свои орнаменты на основе квадратной, прямоугольной, а позже ромбической сетки. Если в ранних его орнаментах можно увидеть границы раппорта, так как в них ещё много фона, например, Daisy (Маргаритки) с полевыми цветами или Pomegranate (Гранат), то в последующих чаще всего фон плотно перекрывается, интенсивно заполняется затейливым переплетением.
На Моррисовских орнаментах всегда есть цветочки, листочки и стебли. Последние в теории должны быть кривыми диагональными бесконечными линиями (их придумали Греки и усложнили в средневековье).
На деле же кривые диагонали у Морриса лихо закручены, а какие-то веточки — листочки очень часто залезают за границы своего раппорта, так что неискушённый взгляд не сразу догадается, что это сетка.
Порой посреди этого непостижимого и неизменно пёстрого великолепия гордо восседают птички. Кстати, злые языки говорят, что птички Моррису явно не удавались, поэтому их рисовал его друг, архитектор Филипп Уэбб.
Первым сетчатым орнаментом, который создал Моррис, была «Садовая решетка», источником для вдохновения послужила ограда в саду, где он жил в то время.
К слову сказать, художник любил в основном рисовать только то, что росло под его носом, в родном английском саду: лилии, маргаритки, примулы, колокольчики, розы, тюльпаны. Гранаты, лимоны и оливки – это скорее исключение из правила.
Почти во всех статьях о творчестве Уильяма Морриса при упоминании орнаментов встречается фраза «Изысканная цветовая гамма» или «эстетически прочувствованная глубина цвета». На самом деле художник пользовался тремя основными цветами: красным, жёлтым и синим, изысканность же заключалась в его профессионализме, умении грамотно работать с этими цветами, добавляя в них белую и чёрную краску.
К сожалению, придуманный Моррисом стиль “Искусства и ремесла” так и остался камерным. Однако, именно он придумал S-образные линии растительного орнамента, заложив этим основу великого «Модерна», который вскоре захватил весь цивилизованный мир. Первый остаётся великим – думаю, это справедливо.
В завлючение предлагаю посмотреть видео о создании знаменитых обоев Уильяма Морриса с акантами. в увидите кропотливое воспроизведение дизайна обоев Уильяма Морриса по технологии 1875 года. Этот процесс может занимать по времени до 4 недель, с использованием ри этом 30 различных блоков и 15 отдельных цветов.
Возможно, вам также интересно прочитать:
☛Набор учеников в Орнамент- клуб (практический курс)
☛Работы учеников Орнамент клуба – зима 2019 год
☛Обратная перспектива при построении орнамента
☛Построение орнамента в Индустриальном стиле
☛Шедевры Арабо — Мусульманского орнамента: зулляйдж
☛Символы и орнаменты древнего Египта: Скарабей
☛Путешествие листика аканта
Уильям Моррис
Уильям Моррис — английский писатель, поэт, публицист, политический деятель, художник, дизайнер, гравер, поистине ренессансная личность. Родился в Уолтхэмстоу, под Лондоном, в семье состоятельного дельца. В феврале 1848 г. поступил в Мальборо-колледж, в дальнейшем намереваясь учиться в Оксфордском университете. Осведомленность в церковной архитектуре, археологии и средневековой истории на всю жизнь определила его приверженность Средневековью. Окончил Оксфордский университет в 1856 году, получив степень бакалавра искусств; еще в университете увлекся творчеством Джона Рескина и искусством средневековья, один из основателей Братства прерафаэлитов.
В 1859 году Уильям женился на Джейн Бёрден, которая изображена на многих картинах и фотографиях Д.Г.Россетти в образе «femme fatale». В этом же году Моррис с женой переехал в свой знаменитый «Красный Дом», который специально для него спроектировал его друг Филлип Уэбб. В 1861 г. вместе с Уэббом, Россетти, Берн-Джонсом, Ф.М.Брауном, Маршаллом и Чарльзом Фолкнером Моррис основал фирму «Моррис, Маршалл, Фолкнер и Ко.» Компания занималась тем, что производила мебель, ткани, ковры. Берн-Джонс и Моррис определяли главную концепцию фирмы и сосредоточились на подражании средневековому ремесленному цеху. Они определяли искусство как «выражение человеческой радости в труде» и рассматривали его как существенную часть человеческой жизни. Работая в этой фирме, Моррис создал ряд новых шрифтов и полиграфических приемов в духе первопечатников (выпущенный его издательством «Келмскотт-пресс» том «Кентерберийских рассказов» Чосера считается одной из самых прекрасных книг, когда-либо напечатанных).
Моррис сыграл также важную роль в развитии частного книгопечатания, основав свое собственное издательство «Kelmscott Press» в 1890 году. До сих пор в его лондонском доме, в Уэлтемстоу и в поместье Кельмскотт (Оксфордшир) хранится коллекция работ У.Морриса и его современников.
В литературе Моррис начинал как поэт (сборник «The Defence of Guenevere and Other Poems», 1858 г.). Среди других работ — объёмная поэма «The Life and Death of Jason» (1867 г.), так ценимая Борхесом и основанный на скандинавских, и греческих легендах цикл поэм «The Earthly Paradise» (1868 г.). Переводил исландские саги, оказавшие влияние на его собственное творчество; переводчик «Энеиды» и «Одиссеи».
Стоящие у истоков сказочной фантастики романы Уильяма (которые многие критики считают наиболее значительными его произведениями, оригинальны по замыслу и воплощению, хотя и написаны под несомненным влиянием древнеисландского фольклора и гомеровского эпоса) «A Tale of the House of the Wolfings» (1889 г.), «The Roots of the Mountains» (1890 г.), «The Well at the World’s End» (1896 г.), «The Wood Beyond the World» (1894 г.) оказали громадное влияние на последующих творцов фэнтези — Толкина, Льюиса, Дансени и др.
Автор теоретических трудов и лекций по искусству, один из первых английских социалистов, основатель Социалистической лиги. Творчество Морриса-социалиста, будучи членом Социал-демократической федерации и Социалистической лиги, включает его лекции, рассказ «Сон про Джона Болла» (1888 г.), роман-утопию «Вести из ниоткуда, или Эпоха мира» (1890 г.), стихотворения в сборнике «Poems by the Way» (1891 г.) и ряд других произведений.
В 1891 году Уильям отошел от активного участия в деятельности социалистических организаций и посвятил все время делам своей компании, а также деятельности различных обществ художественного толка, и организованного им издательства «Келмскотт пресс». Умер Моррис в Лондоне 3 октября 1896 г.
V&A · Представляем Уильяма Морриса
Уильям Моррис наиболее известен как самый знаменитый дизайнер XIX века, но он также был убежденным эрудитом, который большую часть своей жизни боролся с консенсусом. Ключевая фигура в движении искусств и ремесел, Моррис отстаивал принцип ручного производства, который не перекликался с акцентом викторианской эпохи на промышленном «прогрессе». В наших коллекциях хранится огромное количество его работ — не только обои и текстиль, но также ковры, вышивки, гобелены, плитка и книжный дизайн.
Не имейте в своем доме ничего такого, что вы не считаете полезным или не считаете красивым.
Wiiliam Morris
Уильям Моррис, фотография, Фредерик Холлиер, 1884 год, Англия. Музей № 7715-1938. © Музей Виктории и Альберта, ЛондонМоррис родился в Уолтемстоу, восточный Лондон, в 1834 году. Финансовый успех его отца-брокера подарил Моррису привилегированное детство в Вудфорд-холле (загородный дом в Эссексе), а также наследство, достаточно большое, чтобы ему никогда не нужно было зарабатывать доход.Время, потраченное на изучение местных парков, лесов и церквей, а также энтузиазм по поводу историй Вальтера Скотта помогли Моррису рано развить привязанность к ландшафту, зданиям и исторической романтике. Он также рано сформировал твердое мнение о дизайне. Во время семейной поездки в Лондон в 1851 году Моррис (тогда ему было 16 лет) продемонстрировал свою верность принципам ремесла, отказавшись участвовать в Великой выставке, которая отстаивала дизайн века машин, из соображений вкуса.
Портрет Джейн Моррис, фотография, Гарри Ф. Филлипс, около 1914 года, Англия.Музей № 1815-1939 гг. © Музей Виктории и Альберта, ЛондонПосле школы Моррис отправился в Оксфордский университет, чтобы учиться на Церковь. Именно там он встретил Эдварда Бёрн-Джонса, который стал одним из самых известных художников эпохи и другом Морриса на всю жизнь. Бёрн-Джонс познакомил его с группой студентов, которые стали известны как «Сет» или «Братство» и которым нравились романтические истории о средневековом рыцарстве и самопожертвовании. Они также читают книги современных реформаторов, таких как Джон Раскин, Чарльз Кингсли и Томас Карлайл.Принадлежность к этой группе дала Моррису представление о глубоких разделениях в современном обществе и пробудила его интерес к попыткам создать альтернативу дегуманизирующим индустриальным системам, производящим некачественные, «неестественные» объекты.
В 1855 году Моррис и Бёрн-Джонс отправились в архитектурное турне по северной Франции, которое заставило обоих понять, что они больше привержены искусству, чем церкви. Вскоре после этого Моррис начал работать в офисе на Джордж Эдмунд Стрит, ведущего архитектора эпохи неоготики.Моррис проявил небольшой талант к архитектуре и большую часть своего времени проводил за созданием Oxford и Cambridge Magazine , средств массовой информации как для себя, так и для других членов Братства. Моррис покинул офис Стрит всего через восемь месяцев, чтобы начать карьеру художника. Связь Бёрн-Джонса с художником Данте Габриэлем Россетти — центральной фигурой в группе прерафаэлитов — вскоре привела к тому, что Моррис начал работать с Россетти в составе команды, расписывающей фрески в Оксфордском союзе.
Во время работы в Оксфорде Моррис случайно встретился с дочерью местного конюха, Джейн Берден. Сознательно попирая правила класса, Моррис женился на Джейн в 1859 году (и ее поразительная внешность должна была сделать ее образцом идеализированной красоты для членов группы прерафаэлитов на следующие 30 лет). Моррис поручил архитектору Филипу Уэббу, с которым он познакомился во время своего пребывания на Стрит, спроектировать и построить дом для себя и своей жены в сельском графстве Кент. Отчасти Моррис хотел реализовать идею художественного сообщества, основанного на ремеслах, о котором он и Бёрн-Джонс говорили с тех пор, как были студентами.В результате появился Красный дом — особняк, который будет «средневековым по духу» и, в конечном итоге, сможет вместить более одной семьи.
Архитектурный рисунок Красного дома, Филип Уэбб, 1859 г., Англия. Музей № E.62-1916. © Музей Виктории и Альберта, ЛондонМоррис и Джейн переехали в Красный дом в 1860 году и, недовольные коммерческим предложением, провели следующие два года, обставляя и украшая интерьер с помощью членов своего художественного кружка.Огромные фрески и вышитые вручную ткани украшали стены, создавая ощущение исторической усадьбы. Побуждаемые успехом своих усилий (и опытом «радости коллективного труда»), Моррис и его друзья решили в 1861 году основать свою собственную компанию по производству интерьеров: Morris, Marshall, Faulkner & Co. Все должно было быть упаковано вручную. , принцип, который категорически противопоставляет компанию основной ориентации на индустриальный «прогресс».
Первоначально Morris, Marshall, Faulkner & Co.специализировалась на настенных росписях и вышитых драпировках, которые производились для Красного дома. Хотя в первые несколько лет компания не зарабатывала много денег, она все же выиграла ряд заказов на украшение недавно построенных церквей и стала хорошо известна своими работами с витражами. Моррис всегда хотел, чтобы фирма располагалась в Красном доме, но практические ограничения небольшой сельской мастерской (а также смерть маленького сына Бёрн-Джонса) означали, что идея создания ремесленного сообщества в средневековом стиле была отброшена. .Моррис продал Красный дом в 1865 году, и семья вернулась в Лондон.
В конце 1860-х годов две престижные комиссии по декору помогли завоевать репутацию Морриса, Маршалла, Фолкнера и компании: одна по заказу новой столовой в Музее Южного Кенсингтона (позже V&A), а другая — в Сент-Джеймсском дворце. В этот период Моррис также работал над Земной рай , эпической поэмой с антииндустриальным посланием, которая сделала Морриса одним из выдающихся поэтов своего времени.Он также был занят созданием своих первых обоев, дизайн которых был вдохновлен английскими садами и живыми изгородями. Для их изготовления он исследовал и возродил исторические методы печати и окрашивания. Эта настойчивость в создании понимания процесса «с нуля» стала отличительной чертой карьеры Морриса.
Комната МоррисаВ 1875 году Моррис стал единственным директором переименованной и реорганизованной компании Morris & Company. В течение следующего десятилетия он продолжал создавать впечатляющие темпы дизайна, добавив по крайней мере 32 набивных ткани, 23 тканых ткани и 21 обои, а также еще больше дизайнов для ковров и ковровых покрытий, вышивки и гобеленов — к ассортименту товаров компании.Все они продавались в магазине, который Моррис открыл на Оксфорд-стрит в 1877 году, в модном месте, предлагавшем новый вид розничной торговли «все под одной крышей». К 1881 году Моррис накопил достаточно капитала, чтобы приобрести Merton Abbey Mills, текстильную фабрику на юге Лондона. Это позволило ему собрать все цеха компании в одном месте и лучше контролировать производство.
В своей политической жизни Моррис все больше разочаровывался в парламентской политике как средстве прекращения классового разделения, и в 1884 году он помог создать новую группу под названием Социалистическая лига.Он часто произносил речи на углу и ходил на марши, но его слава защищала его от санкций со стороны неодобрительного истеблишмента. Моррис все чаще стал оставлять дела в Мертонском аббатстве, отвечая за своего помощника Генри Дирла и других высокопоставленных сотрудников фирмы, включая его дочь Мэй. Однако он продолжал интересоваться гобеленами и последние пять лет своей жизни вместе с Бёрн-Джонсом и Дирлом работал над дизайном набора панелей, основанных на поисках Святого Грааля.
К концу своей карьеры Моррис начал уделять все больше внимания писательскому мастерству, опубликовав ряд прозаических рассказов, в том числе его самый знаменитый: Новости из ниоткуда (1890). Эта книга, пропитанная его социалистическими идеями и романтическим утопизмом, предлагает Моррису видение простого мира, в котором искусство или «работа-удовольствие» востребовано и всем нравится. В 1891 году (в том же году он отказался от звания поэта-лауреата после смерти Теннисона) Моррис основал Kelmscott Press.Книги, выпущенные Press — в итоге их было 66 — были напечатаны и переплетены в средневековом стиле, а Моррис разработал их гарнитуру, начальные буквы и границы. Самым известным из них является иллюстрированное издание произведений Джеффри Чосера, которое было опубликовано в 1896 году, за несколько месяцев до смерти Морриса.
Лес за пределами мира, разработанный Уильямом Моррисом, опубликованный Kelmscott Press, 1894, Англия. Музей № 38041800870107. © Музей Виктории и Альберта, ЛондонУзнайте больше в книге Новости из ниоткуда , написанной Уильямом Моррисом.
Узнайте больше о Моррисе в нашей обширной иллюстрированной книге, содержащей главы о живописи, церковном убранстве и витражах, внутреннем убранстве, мебели, плитке и посуде, обоях, текстиле, каллиграфии и издательском деле.
Курс Морриса Уильямса | AustinTexas.gov
Поле для гольфа Morris Williams расположено к востоку от центра города Остин. Наслаждайтесь видами на горизонт Остина, играя на недавно отремонтированном поле, или расслабьтесь в кресле-качалке на веранде, откуда открывается вид на все поле.
Моррис Уильямс открылся в 1964 году как третий общественный курс в Остине. Поле, спроектированное Леоном Ховардом, одним из самых плодовитых архитекторов гольф-полей того времени, включает возвышенные, рельефные зеленые участки и холмистую местность.
Названный в честь Морриса Уильямса-младшего, одного из лучших игроков в гольф, когда-либо появившихся в Остине, Уильямс-младший выиграл все трофеи в этом районе; от чемпионата Техаса младшего до Трофея национальных ВВС, названного в его честь. Он погиб в молодости во время корейской войны в авиакатастрофе.Golf ATX гордится тем, что его имя занесено в наши учебники истории и на наши счетные карточки.
Поле когда-то служило домом для гольф-команды UT под руководством легендарных тренеров Харви Пеника и Джорджа Хэннона. За это время UT выиграл 2 чемпионата NCAA с командами, возглавляемыми Томом Кайтом и Беном Креншоу.
БРОНИРОВАНИЕ И РАСХОДЫ
Бронирование осуществляется в 7:00 лично или по телефону (512) 974-8333. Время игры в будние дни берется за 7 дней; Суббота и воскресенье считаются вторниками перед выходными.Для получения дополнительной информации о бронировании, пожалуйста, позвоните в профессиональный магазин.
Чтобы узнать стоимость курса, НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ.
КАЛЕНДАРЬ ТЕХОБСЛУЖИВАНИЯ
Даты закрытия на техническое обслуживание: Не работает каждый второй понедельник месяца и 21 июня. Исключая праздники и крупные турниры по гольфу.
Даты закрытия для аэрификации: 12 апреля, 5 августа. Поле для гольфа откроется на следующий день в 12 часов дня.
Даты закрытия для подсева: N / A
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
- Товары доступны для всех ваших потребностей в игре в гольф, включая одежду, обувь, головные уборы, сумки, мячи и клюшки.
- Принимается оплата: Принимаются наличные или кредитные карты
- Тренировочные помещения включают тренировочное поле (только утюги) и лужайку для гольфа
- Шары дальности: Маленькое ведро за 6 долларов / большое ведро за 9 долларов
- Стоимость аренды гольф-мобиля: 15 долларов за гольфиста / не гольфиста: плата за детей до 12 лет не взимается. 7,50 долларов США для лиц 13 лет и старше, включая домашних животных
- F airways Меню Cantina 512-974-8367
- Система показателей
- Правила курса
- Проезд до курса: 3851 Manor Road Austin, TX 78723
Уильям Моррис Искусство, Био, Идеи
1858
La Belle Iseult
Хотя эта картина с момента своего создания числилась «незавершенной», это единственная станковая картина Морриса, достигшая почти завершенного уровня. и типичное произведение портретной живописи прерафаэлитской эпохи.Модель для картины была Джейн Берден, будущая жена Морриса, и считается, что он начал работу над ней очень рано во время их ухаживания. Сообщается, что в процессе композиции артист боролся с пропорциями человеческого тела, которые он никогда не мог воспроизвести так же эффективно, как его коллеги. Ходят слухи, что, когда он прекратил работу над картиной, он написал Джейн записку на спине: «Я не могу рисовать тебя, но я люблю тебя».
Джейн изображает из себя главную героиню истории о Тристраме и Изольде (Тристан и Изольда), легенды кельтского происхождения, ставшей популярной в средневековый период благодаря обращению с Томасом Мэллори, на котором Моррис основал свою композицию.Повествование обреченных влюбленных содержит все аспекты средневековой романтики — воспрепятствованные желания, целомудрие, честь, рыцарство, — которые привлекали прерафаэлитов к литературе и искусству того периода. В изображенной сцене Изолт оплакивает изгнание Тристрама — рыцаря, посланного за ней из Ирландии, чтобы она вышла замуж за короля Корнуолла Марка, только для двух влюбленных по маршруту — от двора ее мужа. Эту историю Моррис ранее представлял в росписях Оксфордского союза, и влияние художников-прерафаэлитов, с которыми он работал над этим проектом, особенно Россетти, очевидно.В то же время мы можем проследить нить родства с зарождающимся движением символистов в континентальной Европе, учитывая сильно аллегорический характер композиции. Собака на кровати, подаренная Изолт Тристрамом в рассказе Мэллори, символизирует верность, а розмарин в ее короне — память.
Картина также по-разному отсылает к художественной и личной биографии Морриса. Хотя фигурная живопись никогда не была бы его истинным призванием, мы можем почувствовать подсказки относительно его будущих усилий как дизайнера и мастера в мельчайших деталях сцены.На кровати — рукопись с подсветкой, похожая на те, что Моррис напечатал в Kelmscott Press, а роскошные ткани и гобелены напоминают те, на создание которых Моррис потратил большую часть своей карьеры. Что касается его модели, сильные, поразительные черты лица Джейн, олицетворяющие идеал красоты прерафаэлитов, также привлекли внимание друга и наставника Морриса Россетти, с которым Джейн завязала роман на всю жизнь, который неохотно терпел ее муж.
Холст, масло — Тейт Британия, Лондон
Уильям Моррис — 18 произведений
Уильям Моррис наиболее известен как самый знаменитый дизайнер 19 века, но он также был убежденным эрудитом, который большую часть своей жизни боролся с консенсусом.Ключевая фигура в движении искусств и ремесел, Моррис отстаивал принцип ручного производства, который не перекликался с акцентом викторианской эпохи на промышленном «прогрессе».
Моррис родился в Уолтемстоу, на востоке Лондона, в 1834 году. Финансовый успех его отца-брокера подарил Моррису привилегированное детство в Вудфорд-холле (загородный дом в Эссексе), а также достаточно большое наследство, которое означало, что ему никогда не понадобится чтобы получать доход. Время, потраченное на изучение местных парков, лесов и церквей, а также энтузиазм по поводу историй Вальтера Скотта помогли Моррису рано развить привязанность к ландшафту, зданиям и исторической романтике.Он также рано сформировал твердое мнение о дизайне. Во время семейной поездки в Лондон в 1851 году Моррис (16 лет) продемонстрировал свою верность принципам ремесла, отказавшись участвовать в Великой выставке, которая отстаивала дизайн века машин, из соображений вкуса.
После школы Моррис пошел в Оксфордский университет, чтобы учиться на Церковь. Именно там он встретил Эдварда Бёрн-Джонса, который стал одним из самых известных художников эпохи и другом Морриса на всю жизнь. Бёрн-Джонс представил его группе студентов, которые стали известны как «Сет» или «Братство» и которым нравились романтические истории о средневековом рыцарстве и самопожертвовании.Они также читают книги современных реформаторов, таких как Джон Раскин, Чарльз Кингсли и Томас Карлайл. Принадлежность к этой группе дала Моррису представление о глубоких разделениях в современном обществе. Это пробудило его интерес к попытке создать альтернативу дегуманизирующим промышленным системам, производящим некачественные, «неестественные» объекты.
В 1855 году Моррис и Бёрн-Джонс отправились в архитектурное турне по северной Франции, которое заставило обоих понять, что они больше привержены искусству, чем церкви.Вскоре после этого Моррис начал работать в офисе на Джордж Эдмунд Стрит, ведущего архитектора эпохи неоготики. Моррис проявил небольшой талант к архитектуре и большую часть своего времени проводил за созданием Oxford and Cambridge Magazine, средства массовой информации как для его писателей, так и для других членов Братства. Моррис покинул офис Стрит всего через восемь месяцев, чтобы начать карьеру художника. Связь Бёрн-Джонса с художником Данте Габриэлем Россетти — центральной фигурой в группе прерафаэлитов — вскоре привела к тому, что Моррис начал работать с Россетти в составе команды, расписывающей фрески в Оксфордском союзе.
Во время работы в Оксфорде Моррис случайно встретился с дочерью местного конюха, Джейн Берден. Сознательно попирая правила класса, Моррис женился на Джейн в 1859 году (и ее поразительная внешность должна была сделать ее образцом идеализированной красоты для членов группы прерафаэлитов на следующие 30 лет). Моррис поручил архитектору Филипу Уэббу, с которым он познакомился во время своего пребывания на Стрит, спроектировать и построить дом для себя и своей жены в сельском графстве Кент. Отчасти Моррис хотел реализовать идею художественного сообщества, основанного на ремеслах, о котором он и Бёрн-Джонс говорили с тех пор, как были студентами.В результате появился Красный дом — особняк, который будет «средневековым по духу» и, в конечном итоге, сможет вместить более одной семьи.
Моррис и Джейн переехали в Красный дом в 1860 году и, недовольные коммерческим предложением, провели следующие два года, обставляя и украшая интерьер с помощью членов своего художественного кружка. Огромные фрески и вышитые вручную ткани украшали стены, создавая ощущение старинного особняка. Вдохновленные успехом своих усилий (и опытом «радости коллективного труда»), Моррис и его друзья решили в 1861 году основать свою собственную компанию по производству интерьеров: Morris, Marshall, Faulkner & Co.Все должно было создаваться вручную — принцип, который категорически противопоставлял компанию основной ориентации на индустриальный «прогресс».
Изначально Morris, Marshall, Faulkner & Co. специализировалась на настенных росписях и вышитых драпировках, которые производились для Red House. Хотя в первые несколько лет компания не зарабатывала много денег, она все же выиграла ряд заказов на украшение недавно построенных церквей и стала хорошо известна своими работами с витражами. Моррис всегда хотел, чтобы фирма располагалась в Красном доме, но практические ограничения небольшой сельской мастерской (а также смерть маленького сына Бёрн-Джонса) означали, что идея средневекового ремесленного сообщества была неуместной. заброшенный.Моррис продал Красный дом в 1865 году, и семья вернулась в Лондон.
В конце 1860-х годов две престижные комиссии по оформлению помогли завоевать репутацию Морриса, Маршалла, Фолкнера и компании: одна по заказу новой столовой в Музее Южного Кенсингтона (позже Виктория и Альберта), а другая — в Сент-Джеймсском дворце. В этот период Моррис также работал над Земной рай , эпической поэмой с антииндустриальным посланием, которая сделала Морриса одним из выдающихся поэтов своего времени.Он также был занят созданием своих первых обоев, дизайн которых был вдохновлен английскими садами и живыми изгородями. Для их изготовления он исследовал и возродил исторические методы печати и окрашивания. Эта настойчивость в создании понимания процесса «с нуля» стала отличительной чертой карьеры Морриса.
В 1875 году Моррис стал единственным директором переименованной и реорганизованной компании Morris & Company. В течение следующего десятилетия он продолжал проектировать впечатляющими темпами, добавив по крайней мере 32 набивных ткани, 23 тканых материала и 21 обои, а также больше дизайнов для ковров и ковровых покрытий, вышивки и гобеленов — к ассортименту товаров компании. .Все они продавались в магазине, который Моррис открыл на Оксфорд-стрит в 1877 году, в модном месте, предлагавшем новый вид розничной торговли «все под одной крышей». К 1881 году Моррис накопил достаточно капитала, чтобы приобрести Merton Abbey Mills, текстильную фабрику на юге Лондона. Это позволило ему собрать все цеха компании в одном месте и лучше контролировать перепроизводство.
В своей политической жизни Моррис все больше разочаровывался в парламентской политике как средстве прекращения классового разделения, и в 1884 году он помог создать новую группу под названием Социалистическая лига.Он часто произносил речи на углу и ходил на марши, но его слава защищала его от санкций со стороны неодобрительного истеблишмента. Моррис все чаще стал оставлять дела в Мертонском аббатстве, отвечая за своего помощника Генри Дирла и других высокопоставленных сотрудников фирмы, включая его дочь Мэй. Однако он продолжал интересоваться гобеленами и последние пять лет своей жизни вместе с Бёрн-Джонсом и Дирлом работал над дизайном набора панелей на основе Search for the Holy Grail .
Ближе к концу своей карьеры Моррис начал уделять все больше внимания писательскому мастерству, опубликовав несколько прозаических рассказов, в том числе его самый знаменитый: Новости из ниоткуда (1890). Эта книга, пропитанная его социалистическими идеями и романтическим утопизмом, предлагает Моррису видение простого мира, в котором искусство или «работа-удовольствие» востребовано и всем нравится. В 1891 году Моррис основал Kelmscott Press. Книги, выпущенные Press — всего их 66 — были напечатаны и переплетены в средневековом стиле, а Моррис разработал их гарнитуру, начальные буквы и границы.Самым известным из них является иллюстрированное издание произведений Джеффри Чосера, которое было опубликовано в 1896 году, за несколько месяцев до смерти Морриса.
Уильям Моррис был первым художником современной эпохи, который объединил слово и изображение в выражении своего видения. Следуя по стопам другого великого лондонского радикала и светила Уильяма Блейка, Моррис разработал эстетику, в которой слова, напечатанные, например, на висящем гобелене или в рукописной рукописи, столь же зависимы от окружающего их узора. работать для смысла, поскольку изображения были в тексте.Это понятие мультимедийной художественной практики, хотя и реализованное в контексте ностальгического средневековья, опередило более откровенно радикальные эксперименты с языком и искусством 20-го века, от конструктивистского книжного дизайна до конкретной поэзии.
Более …Уильям Моррис (24 марта 1834 г. — 3 октября 1896 г.) был английским текстильным дизайнером, поэтом, писателем, переводчиком и социалистическим активистом. Связанный с Британским движением искусств и ремесел, он внес большой вклад в возрождение традиционных британских текстильных искусств и методов производства.Его литературный вклад помог установить современный жанр фэнтези, в то время как он сыграл значительную роль в пропаганде раннего социалистического движения в Великобритании.
Родившийся в Уолтемстоу, Эссекс, в богатой семье среднего класса, Моррис испытал сильное влияние средневековья, когда изучал классику в Оксфордском университете, который там присоединился к Бирмингемскому сету. После университета он получил образование архитектора, женился на Джейн Берден и установил близкие дружеские отношения с художниками-прерафаэлитами Эдвардом Бёрн-Джонсом и Данте Габриэлем Россетти, а также с неоготическим архитектором Филипом Уэббом.Уэбб и Моррис спроектировали семейный дом, Красный дом, затем в Кенте, где последний жил с 1859 по 1865 год, прежде чем переехать в Блумсбери, в центре Лондона. В 1861 году Моррис вместе с Бёрн-Джонсом, Россетти, Уэббом и другими: Моррис, Маршалл, Фолкнер и др. Основал фирму декоративно-прикладного искусства. Став очень модной и пользующейся большим спросом, эта фирма оказала глубокое влияние на внутреннее убранство в викторианский период. Моррис разрабатывает гобелены, обои, ткани, мебель и витражи.В 1875 году Моррис взял на себя полный контроль над компанией, которая была переименована в Morris & Co.
Хотя Моррис сохранил за собой главный дом в Лондоне, с 1871 года он арендовал загородный дом в поместье Келмскотт, Оксфордшир. Под сильным влиянием визитов в Исландию, вместе с Эйриком Магнуссоном он выполнил серию переводов исландских саг на английский язык. Он также добился успеха, опубликовав свои эпические поэмы и романы, а именно: «Земной рай» (1868–1870), «Сон Джона Болла» (1888), «Утопические новости из ниоткуда» (1890) и фантастический роман «Колодец у колодца». Конец света (1896 г.).В 1877 году он основал Общество защиты древних построек для борьбы с ущербом, нанесенным архитектурной реставрацией. Приняв марксизм и находясь под влиянием анархизма, в 1880-х годах Моррис стал убежденным революционным социалистическим активистом; после участия в Социал-демократической федерации (SDF) он основал Социалистическую лигу в 1884 году, но порвал с этой организацией в 1890 году. В 1891 году он основал Kelmscott Press для публикации ограниченного тиража иллюминированных печатных книг, что послужило поводом для которому он посвятил свои последние годы жизни.
Моррис признан одним из самых значительных культурных деятелей Викторианской Британии; хотя он был наиболее известен при жизни как поэт, он посмертно стал более известен своими проектами. Основанное в 1955 году Общество Уильяма Морриса посвящено его наследию, а многочисленные биографии и исследования его работ были опубликованы. Многие из зданий, связанных с его жизнью, открыты для посетителей, большую часть его работ можно найти в художественных галереях и музеях, а его проекты все еще находятся в производстве.
Моррис родился в Elm House в Уолтемстоу, Эссекс, 24 марта 1834 года. Выросший в богатой семье среднего класса, он был назван в честь своего отца, финансиста, который работал партнером в фирме Sanderson & Co. брокеры в лондонском Сити. Его матерью была Эмма Моррис (урожденная Шелтон), происходившая из богатой буржуазной семьи из Вустера. Моррис был третьим из оставшихся в живых детей своих родителей; их первый ребенок, Чарльз, родился в 1827 году, но умер четыре дня спустя.У Чарльза родились две девочки, Эмма в 1829 году и Генриетта в 1833 году, до рождения Уильяма. У этих детей родились братья и сестры Стэнли в 1837 году, Рендалл в 1839 году, Артур в 1840 году, Изабелла в 1842 году, Эдгар в 1844 году и Алиса в 1846 году. Семья Моррис была последователями евангельской протестантской формы христианства, а Уильям был одним из них. крестился через четыре месяца после его рождения в церкви Святой Марии в Уолтемстоу.
Это часть статьи в Википедии, используемой в соответствии с лицензией Creative Commons Attribution-Sharealike 3.0 Непортированная лицензия (CC-BY-SA). Полный текст статьи здесь →
Подробнее …
Художники по направлениям: декоративно-прикладное искусство
Художественное движение
Движение искусств и ремесел было международным движением в области декоративного и изящного искусства, которое зародилось в Великобритании и процветало в Европе и Северной Америке примерно с 1880 по 1920 год, зародившись в Японии в 1920-х годах.Он символизировал традиционное мастерство с использованием простых форм и часто использовал средневековые, романтические или народные стили украшения. Он выступал за экономические и социальные реформы и был по сути антииндустриальным. Он оказал сильное влияние на искусство в Европе, пока не был вытеснен модернизмом в 1930-х годах, и его влияние продолжалось спустя долгое время среди ремесленников, дизайнеров и градостроителей.
Термин впервые был использован Т. Дж. Кобден-Сандерсоном на собрании Общества выставок искусств и ремесел в 1887 году, хотя принципы и стиль, на которых он был основан, развивались в Англии не менее двадцати лет.Он был вдохновлен идеями архитектора Августа Пугина, писателя Джона Раскина и дизайнера Уильяма Морриса.
Движение зародилось раньше и наиболее полно на Британских островах и распространилось по Британской империи, остальной Европе и Северной Америке. В значительной степени это было реакцией на то, что декоративное искусство в то время казалось бедным, а также на условия, в которых оно создавалось.
Движение искусств и ремесел возникло в результате попытки реформирования дизайна и декора в Великобритании в середине 19 века.Это была реакция на предполагаемое снижение стандартов, которое реформаторы связывали с машинным и фабричным производством. Их критика была усилена предметами, которые они видели на Великой выставке 1851 года, которые они считали чрезмерно декоративными, искусственными и игнорирующими качества используемых материалов.
Историк искусства Николаус Певзнер сказал, что экспонаты Большой выставки продемонстрировали «незнание этой основной потребности в создании узоров, целостности поверхности» и «пошлость в деталях».Реформа дизайна началась с организаторов самой выставки Генри Коула (1808–1882), Оуэна Джонса (1809–1874), Мэтью Дигби Вятта (1820–1877) и Ричарда Редгрейва (1804–1888), которые осуждали чрезмерный орнамент и непрактичность. и плохо сделанные вещи. Организаторы «единодушно осудили выставку». Оуэн Джонс, например, жаловался, что «архитектор, обойщик, красильщик бумаги, ткач, печатник и гончар« производят »в искусстве новизну без красоты или красоту без интеллекта.«На основе этой критики современного состояния промышленных товаров появилось несколько публикаций, в которых изложены, по мнению авторов, правильные принципы дизайна. В дополнительном отчете Ричарда Редгрейва о дизайне (1852 г.) были проанализированы принципы дизайна и орнамента и содержались призывы« больше » логика в применении декора ». Другие работы следовали в том же духе:« Промышленное искусство девятнадцатого века »Вятта (1853),« Wissenschaft »Готфрида Семпера,« Industrie und Kunst »(« Наука, промышленность и искусство ») (1852),« Анализ »Ральфа Уорнума Орнамента (1856 г.), Руководства по дизайну Редгрейва (1876 г.) и Грамматики орнамента Джонса (1856 г.).Грамматика орнамента была особенно влиятельной, она щедро распространялась в качестве студенческой премии и к 1910 году была переиздана девятью.
Джонс заявил, что «Орнамент … должен быть вторичным по отношению к украшенной вещи», что должно быть «соответствие в орнаменте предмету, украшенному орнаментом», и что обои и ковры не должны иметь каких-либо узоров, «указывающих на что-либо, кроме уровень или равнина ». Там, где ткань или обои на Великой выставке могли быть украшены естественным мотивом, чтобы выглядеть максимально реалистично, эти авторы выступали за плоские и упрощенные природные мотивы.Редгрейв настаивал на том, что «стиль» требует прочной конструкции до украшения и надлежащего понимания качества используемых материалов. «Полезность должна иметь приоритет перед орнаментом».
Это часть статьи в Википедии, используемой в соответствии с непортированной лицензией Creative Commons Attribution-Sharealike 3.0 (CC-BY-SA). Полный текст статьи здесь →
Википедия: https: // ru.wikipedia.org/wiki/Arts_and_Crafts_movementМоррис, Уильям (1834–1896), дизайнер, писатель и дальновидный социалист
Уильям Моррис (1834–1896)
Джордж Фредерик Уоттс, 1870
Моррис, Уильям (1834–1896), дизайнер, автор и дальновидный социалист, родился в Элм-Хаус, Уолтемстоу, 24 марта 1834 года, был старшим выжившим сыном и четвертым из десяти детей Уильяма Морриса (1797–1847), финансиста из лондонского Сити, и его жены Эммы (1805–1894). ), дочь Джозефа Шелтона, учителя музыки в Вустере, и внучка Джона Шелтона, проктора консисторного суда Вустерской епархии.Предки Уильяма Морриса по отцовской линии были валлийцами; его дед был первым из этой семьи, отказавшимся от валлийского «ап» («сын») в своей фамилии, и переехал в Вустер из верхней долины Северн в конце восемнадцатого века.
Детство и Мальборо, 1834–1852
С растущим успехом деловых отношений Уильяма Морриса-старшего в качестве партнера в дисконтном доме Sanderson & Co., включая спекуляции на медных рудниках в Девоне, Моррис был воспитан в том, что он позже называемый «обычным буржуазным стилем комфорта» (MacCarthy, 1).Семья быстро накопила богатство и в 1840 году переехала в Вудфорд-холл в Эссексе, внушительный особняк в георгианском стиле на окраине Эппинг-Форест. Уильям был хрупким ребенком, которого ценили его мать и его старшие сестры Эмма и Генриетта. Он был не по годам развитым читателем, утверждая, что начал работать с произведениями сэра Вальтера Скотта в возрасте четырех лет и завершил все œuvre к семи годам. Он уже был очень восприимчив к средневековью и романтике.
Из Вудфорд-холла Моррис выезжал на своем пони, иногда одетом в миниатюрный доспех, подаренный ему его родителями, исследовать сельскую местность и берег реки в поисках небольших отдаленных церквей, ранних примеров пуристской английской архитектуры Моррис должен был отстаивать всю свою сознательную жизнь.Его зрительная память была особенно запоминающейся. С тех первых экспедиций в сельскую местность Эссекса наблюдения Морриса за птицами, деревьями и цветами начали накапливаться, и он использовал их как библиотеку, чтобы предоставить источники для своей более поздней работы по дизайну узоров.
С девяти лет Моррис посещал небольшую местную школу, Академию молодых джентльменов миссис Арундейл. Он быстро научился писать, но всегда считал орфографию излишней. В 1848 году его отправили в Мальборо-Колледж, тогда еще новую школу, плохо организованную и склонную к насилию.В 1851 году вспыхнул серьезный школьный бунт. Моррис был несчастен, изолирован и позже утверждал, что почти ничего не научился в Мальборо, «потому что почти ничему не учили» (П. Хендерсон, Уильям Моррис, его жизнь, работа и друзья, , 1967, 7). Его глубокая неприязнь к классической системе обучения, основанной на заучивании наизусть, лежит в основе его более поздних образовательных теорий, оказавших влияние на «новые школы» 1880-х годов. Моррис утверждал, что дети должны приобретать практические навыки, а также интеллектуальные знания, и что образование должно длиться всю жизнь.
В Мальборо Моррис находил собственные пути к отступлению, читая историю антиквариата в новой библиотеке Аддерли, исследуя лес Савернейк и доисторические пейзажи Эйвбери и Силбери-Хилл. Он уже развивал навыки ручного труда, которые стали почти зависимостью, ткал веревки, прикрепленные к своему школьному столу, чтобы делать рыболовные сети и ловушки для птиц. Он также обнаруживал свои таланты рассказчика, завораживая своих одноклассников бессвязными готическими историями и создавая образ чудака или изгоя, который цеплялся за него в более поздней жизни.Моррис, воспитанный в том, что он называл «пуританством богатого истеблишмента» (Маккарти, 11), повернул в сторону высокой церкви, когда учился в Мальборо, тогдашней явно англо-католической школе. Епископ Солсберийский утвердил его в часовне колледжа Мальборо в марте 1849 года.
В 1847 году Уильям Моррис-старший внезапно скончался, в результате чего финансовые дела семьи оказались в упадке. Его вдова переехала в меньший, но все же солидный дом, Water House в Уолтемстоу (позже Галерея Уильяма Морриса).Эмоциональному равновесию Морриса еще больше угрожала женитьба его старшей сестры Эммы, от которой он особенно зависел. 1852 год прошел частично дома, а частично в учебе у преподобного Фредерика Гая, молодого священника высокой церкви и помощника учителя Лесной школы в Уолтемстоу. В июне 1852 года он поступил в Оксфордский университет и в январе 1853 года поступил в Эксетерский колледж. Хотя позже он стал решительным антиклерикалом, Моррис на этом этапе предназначался для церкви.
Оксфорд: ранняя поэзия, архитектура и ремесла, 1853–1856 гг.
В детстве Уильям Моррис был в некоторых отношениях зрелым для своих лет, широко начитанным и обладал огромным запасом тайных знаний. Но ему не хватало направления и он был жертвой уныния. В Оксфорде он начал ориентироваться. Впервые он нашел друзей, разделяющих его интересы. Его ближайшим товарищем из Оксфорда был Нед Джонс (позже сэр Эдвард Бёрн-Джонс), который также был в Эксетере и в то время также был пылким англо-католиком, планировавшим принять святые ордена.Они должны были быть друзьями и сотрудниками на всю жизнь.
Через Бёрн-Джонса Моррис был введен в Сет, замечательную группу молодых людей, большинство из которых учились в школе с Бёрн-Джонсом в Бирмингеме. Набор состоял из Уильяма Фулфорда; Чарльз Фолкнер, оксфордский математик; Р. В. Диксон, позже каноник Диксон, поэт-прерафаэлит; и Кормелл Прайс, который основал United Services Colleges и увековечен как нетрадиционный директор в романе Stalky & Co. от его бывшего ученика Редьярда Киплинга. Такие замкнутые мужские группы с их крепким юмором и их личным языком товарищества всегда были важны для Морриса, социально неуклюжего человека, который стремился к общению. Его друзья окрестили Морриса Топси в честь маленькой рабыни из «Хижины дяди Тома » Гарриет Бичер-Стоу из-за его неконтролируемых вьющихся волос.
Сет были литераторами, поклонниками Теннисона. Они читали, декламировали, писали. Существует хорошо известная легенда, которую сам Моррис помогал распространять, что в Оксфорде он почти мгновенно обнаружил свое свободное сочинение и что «Ива и Красная скала» была первым стихотворением, которое он когда-либо написал.На самом деле кажется вероятным, что он начал писать раньше, возможно, даже в Мальборо. Но в Оксфорде Моррис начал писать с новой одержимостью. Позже он уничтожил многие стихотворения того периода, но сохранившиеся тексты, хотя и явно находящиеся под влиянием Китса и Элизабет Барретт Браунинг, показывают, что Моррис уже находил свой собственный поэтический голос.
В то же время юношеское внутреннее состояние Морриса подвергалось сомнению. Его оксфордские друзья были выходцами из средней промышленной зоны, и их понимание социальных проблем было более развитым, чем у Морриса.Теперь он получил идеологическую обработку реформистской политики, читая полемические романы Чарльза Кингсли и настраиваясь на Раскина и Карлайла. Работы Рескина об искусстве и мастерстве поразили его как «своего рода откровение» (MacCarthy, 69). Позже он описал влияние главы Рескина в The Stones of Venice (1853), озаглавленной «О природе готической архитектуры»: «Некоторым из нас, когда мы впервые читали ее … казалось, что она указала на новую дорогу, на которой мир должен путешествовать »(MacCarthy, 69).Во время летних каникул 1855 года Моррис, Фулфорд и Бёрн-Джонс совершили путешествие по великим готическим соборам северной Франции, и с тех пор он защищал готику как единственный морально жизнеспособный архитектурный стиль.
В ходе этих путешествий Моррис и Бёрн-Джонс приняли совместное решение. В конце концов, они не войдут в церковь. Вместо этого Моррис будет учиться на архитектора, а Бёрн-Джонс — на художника. Они были встревожены состоянием Англии, ее социальным самодовольством и убожеством внешнего вида.Они недавно обнаружили Morte d’Arthur сэра Томаса Мэлори. Полные артуровского рвения, они предприняли то, что они назвали кампанией «против возраста» (MacKail, 1.63).
Моррис неохотно вернулся в Эксетер, чтобы получить аттестат зрелости, прежде чем стать 25 января 1856 г. Г. Э. Стрит, одному из ведущих английских архитекторов-готицистов, а затем епархиальному архитектору Оксфорда. В офисе Стрит он завязал вторую интимную и давнюю мужскую дружбу со старшим клерком Стрит, архитектором Филипом Спикменом Уэббом.Хотя Моррис никогда не работал архитектором, его два года в офисе на Стрит были решающими с точки зрения опыта, который он приобрел в технике и материалах, а также в его растущем осознании психологической важности зданий как ориентиров в обществе, хранилищ истории, и хранители души.
Личное практическое участие Уильяма Морриса в ручном производстве было его радикальным отходом. Раскин сначала исследовал социальные опасности разделения интеллектуальной и физической деятельности, утверждая, что классовые разделения усугубляются традиционными определениями работы для джентльменов и работы для ремесленников.Сам Раскин не был мастером. Именно Моррис из следующего поколения развил эти представления в своих собственных ярких творческих терминах. Его принцип заключался в том, что в его мастерских нельзя выполнять какие-либо работы до тех пор, пока он сам не овладеет их техникой.
Еще находясь в офисе Стрит, Моррис начал экспериментировать с резьбой по камню, лепкой из глины, резьбой по дереву и первой из своих иллюминированных рукописей. В Оксфорде он заказал пяльцы для вышивания по старому дизайну и нашел бывшего французского красильщика, который красил для него камвольные полотна.У кузнеца с кузницей около Оксфордского замка он заказал кольчугу и люльку (шлем артуровского типа), которые сомкнулись на нем, когда он впервые примерил их, и заманили его в ловушку. Бёрн-Джонс описал его «закованным в железо, танцующим от ярости и ревущим внутри» (MacCarthy, 133).
Пресловутая нервная возбудимость Морриса, вероятно, была одним из аспектов склонности к эпилепсии, унаследованной от его матери. Хотя его друзья шутили о его «гневе», современные описания предполагают, что Моррис страдал от серьезного заболевания, отмеченного припадками, при которых он временно терял сознание.Позже, когда его дочь Дженни в подростковом возрасте заболела эпилепсией, это было горьким горем, поскольку Моррис чувствовал себя виноватым.
Прерафаэлит Лондон и
Защита Гвиневеры , 1856–1858В конце лета 1856 года офис Стрит переехал в Лондон, и Моррис переехал вместе с ним, присоединившись к Бёрн-Джонсу, который предшествовал ему, в то место, которое они пришли назвать. в смешанном отчаянии и привязанности, «Великий Вэнь» (Маккарти, XV). Они сняли временные комнаты на улице Аппер Гордон, 1, Блумсбери, затем переехали на площадь Ред Лайон, 17.Здесь Моррис заказал прочную деревянную мебель, описанную Данте Габриэлем Россетти, который помогал Моррису и Бёрн-Джонсу в ее росписи, как «сильно средневековые… столы и стулья, похожие на инкубов и суккубов» (там же, 118). Red Lion Square была первой из длинной череды викторианских интерьеров, которые Моррис пропитал своим очень личным декоративным стилем. В его серьезном внимании к домашним деталям и, в частности, в его чувствительности к цвету, блеску и тактильности тканей, Моррис может рассматриваться как входящий в то, что в его классе и культуре было традиционной женской областью.Позже он стал опытным поваром.
В Лондоне Моррис был поглощен кругами прерафаэлитов. Данте Габриэль Россетти, один из основателей братьев прерафаэлитов, уже известный как художник и поэт, оказал влияние на двух менее искушенных молодых людей. Он убедил Уильяма Морриса, что он тоже должен быть художником. В конце 1856 года Моррис покинул офис Стрит. Он уже начал брать уроки жизни. Хотя он никогда не чувствовал уверенности в рисовании с натуры, он всегда настаивал на том, что навыки рисования являются основой дизайна.
Одновременно Моррис продолжал писать. В течение 1856 года его основным изданием было недолговечное, но интеллектуально амбициозное издание, которое он финансировал, Oxford and Cambridge Magazine . Основными спонсорами были бывшие члены Оксфордского Сета, позже преобразованного в Братство. Для двенадцати выпусков Моррис предоставил по крайней мере пять стихотворений; восемь сказок в прозе, в том числе «Повесть о неизвестной церкви» и «Пустая земля»; обзоры гравюр Альфреда Ретеля и Роберта Браунинга Мужчины и женщины ; и статья о соборе Амьена, предлагающая темы, более полно развитые в его зрелых лекциях о политике в области искусства.
В Лондоне в следующем году Моррис написал большую часть из тридцати стихотворений, включенных в книги «Защита Гвиневеры» и «Другие стихотворения» , опубликованные в 1858 году Беллом и Далди (опять же за счет Морриса). Книга была плохо воспринята критиками, которые сочли предмет Морриса своенравным, а его язык раздражающим. Он страдал от ассоциации с пресловутыми картинами прерафаэлитов того времени. Но у этих маленьких, скупых, жестоких стихов всегда были поклонники, от Джерарда Мэнли Хопкинса до художников-фантастов.
Одним из наиболее убедительных принципов Уильяма Морриса была врожденная радость труда. Он утверждал, что без достойного, творческого человеческого занятия люди теряют связь с жизнью. Летом 1857 года в оформлении только что построенного Оксфордского союза Моррис впервые испытал «рабочий отпуск». Россетти согласовал заказ на украшение стен дискуссионного зала. Моррис украсил потолок и был ответственным за один из десяти отсеков, на которых он нарисовал темперой трагический треугольник сэра Тристрама, сэра Паломидеса и Ла Белль Изольд.Среди его коллег-художников были Бёрн-Джонс, Спенсер Стэнхоуп, Артур Хьюз и Вэл Принсеп. Атмосфера безжалостной мужской шалости с громким хлопаньем пробок из-под газированной воды привела к тому, что этот эпизод вошел в историю как «веселая кампания» (MacCarthy, 129).
Брак, Красный Дом и «Фирма», 1859–1865 гг.
Зимой 1857 года Моррис встретил и влюбился в Джейн Берден ( d , 1914) [ см. Моррис, Джейн], дочь оксфордского конюха. Джейни, которой тогда было восемнадцать, смуглая и экзотическая, вскоре ставшая идеалом прерафаэлитского «потрясающего», была замечена в театре Россетти и Бёрн-Джонсом.Изначально она работала моделью Россетти. Затем Моррис использовал ее в качестве модели для La Belle Iseult , картины, которая сейчас находится в коллекции Тейт, его единственной сохранившейся работы маслом. Его семья, по-видимому, не присутствовала на свадьбе, состоявшейся 26 апреля 1859 года в приходской церкви Святого Михаила в Оксфорде. Медовый месяц прошел в Брюгге.
Филип Уэбб спроектировал Красный Дом в тесном сотрудничестве с Моррисом для своего брака. Это знаменитое здание из красного кирпича в Аптоне, недалеко от Бекслихита, в графстве Кент, было творческой переработкой архитектурного стиля тринадцатого века с крутой крышей из красной черепицы и колодцем во дворе.Во время строительства Моррис и его невеста временно жили в Aberley Lodge, недалеко от этого участка, и переехали в Красный Дом в июне 1860 года. Дом располагался вдоль древнего пути паломников в Кентербери, и Моррис сыграл роль радушного хозяина Чосера. Его друзья-художники, в том числе Эдвард Бёрн-Джонс (сейчас женат на Джорджиане Макдональд), приехали, чтобы помочь с украшениями во время другого рабочего праздника, который послужил толчком для основания компании по декорированию, в конечном итоге известной как Morris & Co.
Красный дом был первым ощутимым выражением редукционистских принципов, которыми прославился Моррис: «Не имейте в своем доме ничего такого, что вы не считаете полезным или не считаете красивым» (MacCarthy, 185). В свое время Красный Дом казался поразительным в плане плавности планирования и яркого противоречивого цвета. Это квазисредневековое здание должно было стать образцом всех домов декоративно-прикладного искусства и оказать сильное влияние на модернистскую архитектуру двадцатого века.
Компания по декорированию Уильяма Морриса — первоначально Morris, Marshall, Faulkner & Co.- была основана в 1861 году. Неофициально называлась Фирма. С этого времени энергия Морриса как дизайнера была сосредоточена на «малом», или домашнем, искусстве, и их постепенное повышение статуса в Европе и Америке на протяжении девятнадцатого века во многом было связано с его прозелитическим рвением.
Фирма в первоначальном виде представляла собой творческое братство с семью партнерами. Помимо самого Морриса, Питера Пола Маршалла и Чарльза Фолкнера, партнерами были Данте Габриэль Россетти, Эдвард Бёрн-Джонс, Филип Уэбб и художник-прерафаэлит Форд Мэдокс Браун.В период повсеместного возрождения ритуализма работа для новых и восстановленных церквей была основой их раннего успеха.
Фирма впервые участвовала в Международной выставке в Южном Кенсингтоне в 1862 году, выиграв две золотые медали и получив особую награду жюри за цвет и дизайн витражей. В каталогах фирмы предлагалась расписная мебель, настенные украшения, изделия из металла и стекла, вышивка и драпировки, украшения и расписанная вручную плитка. Некоторые из этих продуктов были произведены в мастерских Фирмы, некоторые были переданы на субподряд.Первые обои Уильяма Морриса, которые всегда были одним из основных продуктов Фирмы, были произведены фирмой Islington Jeffrey & Co. с 1862 года. Оригинальные мастерские Фирмы находились по адресу 8 Red Lion Square, с примыкающим к нему магазином розничной торговли, что отражало веру Морриса. при личной встрече (хотя сам стеснялся иметь дело с покупателями). К 1865 году усталость от ежедневных поездок на работу и его собственные финансовые проблемы, вызванные снижением стоимости акций его семьи, вынудили Морриса продать Красный дом.Здание оставалось в частной собственности до тех пор, пока оно не было приобретено Национальным фондом (за 2 миллиона фунтов стерлингов) в январе 2003 года. Моррис перенес свой дом и мастерскую на Квин-сквер, 26, Блумсбери, теперь он живет буквально над магазином.
Земной рай и Исландия, 1865–1871 гг.С г. Защита Гвиневеры Моррис писал мало, частично из-за депрессии, вызванной критикой, главным образом потому, что он был озабочен украшением Красного дома и основанием Фирмы.Но, как заметил Бёрн-Джонс, жизнь Морриса шла циклично, один безмерный энтузиазм сменял другой, и в середине 1860-х Моррис вступил в новую энергичную поэтическую фазу, которая сделала его одним из самых популярных поэтов своего периода. считается наравне с Браунингом, Теннисоном и Суинберном. В 1877 году ему предложили кандидатуру оксфордского профессора поэзии. В 1892 году ему осторожно задали вопрос, согласится ли он, если поэту предложат звание лауреата (оставшееся вакантным после смерти Теннисона).Обе награды Моррис презрительно отверг.
Поэма, которая прославила Морриса, Земной рай (1866–70), представляет собой большую, ярко окрашенную, чрезвычайно энергичную последовательность повествовательных стихов, викторианскую переработку романа Чосера Кентерберийских рассказов . Первоначально он задумывался как иллюстрированное стихотворение Бёрн-Джонса с гравюрами на дереве, опубликованное в виде фолио. Друзья Морриса, чья лояльность была проверена его вечерним чтением его незавершенной работы, называли его «большой книгой рассказов».Предвкушение в виде стихотворения «Жизнь и смерть Джейсона» , слишком длинного для включения в крупный проект стихотворения из 13 000 строк, было опубликовано само по себе в 1867 году. На этот раз отзывы были единодушно хорошими. Критики посчитали, что Теннисон по сравнению с ним звучал ненормально. Казалось, Моррис изобрел «совершенно новую моду рассказывать истории в стихах» (MacCarthy, 204).
Первый том Земной рай был опубликован в 1868 году, а последние два тома — в 1870 году.Основа — это история группы норвежцев конца четырнадцатого века, спасающихся от черной смерти, отправляющихся в плавание на поиски известного земного рая, «где никто не стареет». Не найдя его, они прибывают в «безымянный город в безымянном море», где их приветствуют старейшины города. Двадцать четыре рассказа, которыми обмениваются странники и их хозяева, основаны на различных источниках: классической, норвежской, средневековой и исландской литературе, которая в то время начинала очаровывать Морриса.С сказками переплетается более личный поэтический рассказ, в котором Моррис намекает на стрессы в его собственной эмоциональной жизни.
Первые годы его брака были явно довольны. В Красном доме Джейни родила двух дочерей: Джейн Элис (Дженни) в 1861 году и Мэри (Мэй) Моррис в 1862 году. Но вскоре после переезда семьи на Куин-сквер у Джейни начались признаки изнурительного заболевания, возможно гинекологического происхождения. . В 1869 году Моррис сопровождал ее в немецкий курортный город Бад-Эмс.Всю жизнь она оставалась полуинвалидом. Она появляется в мемуарах и мультфильмах того периода как архетипическая викторианская женщина femme souffrante , лежащая на спине на диване. Тем не менее Джейни приобрела двух знаменитых любовников, Данте Габриэля Россетти, художника и поэта, брата ее мужа, художника и партнера по Фирме, а позже, после смерти Россетти в 1882 году, аристократического викторианского филандера, востоковеда и независимого политика Уилфрида Скавена Бланта.
Моррис ответил стоически щедрым.Верить в то, что мы не охраняем друг друга, было частью его тогдашней радикальной морали. Скорбя о потере любви, он с большей жадностью посвятил себя ручному ремеслу. Он вернулся с новым стремлением к освещению и каллиграфии, возродив методы, которыми пренебрегали со времен развития печати в пятнадцатом веке. Первой из его рукописей была Книга стихов , написанная в 1870 году для Джорджианы Бёрн-Джонс, к которой он теперь все больше привязан.Богато украшенные, трудоемкие рукописи Морриса достигли высшей точки в его великолепной Энеиде на пергаменте, начатой в 1874 году.
Одновременно Моррис погрузился в исландскую. Это было еще одним аспектом его силы духа. Он отождествлял себя с героями националистических саг десятого и тринадцатого веков, изучая язык и начиная свою длинную серию переводов в сотрудничестве с исландским ученым Эйрикром Магнуссоном. Моррис очень мало путешествовал за пределами Британии.Его два путешествия в Исландию, в 1871 и 1873 годах, вместе с его студенческой экскурсией по готическим соборам Франции должны считаться самыми влиятельными путешествиями в его жизни.
Маршрут Морриса в 1871 году вел его из Рейкьявика вокруг саговых мест на западном побережье. Он путешествовал на исландском пони в сопровождении Магнуссона и его старого оксфордского друга Чарльза Фолкнера. Эдвард Бёрн-Джонс нарисовал серию восхитительных карикатур на своего круглого друга Морриса в стране сырой рыбы. Во время своего второго и более трудного путешествия Моррис пересек пустынную скалистую внутреннюю часть Исландии до Акурейри на северном побережье.Дикий вулканический пейзаж Исландии, освещенный мрачными закатами, часто повторяется в поздних поэтических и художественных произведениях Морриса. Моррис был тронут, чтобы найти свидетельства того, что искусство и литература выживают в социальных условиях такой ужасающей нищеты.
Исландия укрепила Морриса. Он вернулся из своих путешествий в новом настроении для экспериментов, исследуя темы владения и лишения собственности в не совсем убедительной квазисредневековой аллитерационной драме Love is Enough , опубликованной в 1873 году. В 1875 году Моррис и Магнуссон завершили свой перевод, озаглавленный Три северные истории любви , с исландского. Сигурд Волсунг и Падение Ниблунгов , собственная версия исландского эпоса Морриса, его самое длинное и амбициозное стихотворение, было опубликовано в 1876 году. Это повествование из четырех книг, состоящее из звучных рифмующихся двустиший, построено с уверенностью одного из великие викторианские инженерные достижения. Сигурд был любимцем Морриса из всех его работ.
Аббатство Келмскотт и Мертон: зрелый проект Морриса, 1872–1882 гг.
В 1871 году, незадолго до отъезда в Исландию, Моррис обнаружил поместье Келмскотт, недалеко от Лехлейда на границе Глостершира и Оксфордшира.Он взял дом в совместную аренду с Данте Габриэлем Россетти, фактически создав нетрадиционный сельский дом ménage à trois .
Моррис никогда не жил в Келмскотте постоянно. Его главный семейный дом все еще находился в Лондоне. С 1872 по 1882 годы Моррисы жили в Хоррингтон-Хаус, Тернхэм-Грин, затем переехали в Келмскотт-Хаус в Хаммерсмите. Но больше всего на него повлияло здание поместья Келмскотт. Усадьба из серого камня с остроконечными крышами XVI века на окраине деревни с тех пор была архитектурным идеалом Уильяма Морриса.Более того, он утверждал, что видел здание во сне, прежде чем он нашел его в реальной жизни. Для Морриса Келмскотт олицетворял англичанство, постоянство и непритязательное мастерство. Он появился на фронтисписе утопического романа Морриса « Новости из ниоткуда » в 1893 году в издании Kelmscott Press.
Из своего естественного окружения в Келмскотте Моррис черпал непосредственное вдохновение для многих своих обоев и текстильных рисунков 1870-х и начала 1880-х годов. Это был самый плодотворный период его творчества.«Вор клубники» был взят из инцидента в саду Келмскотт, когда дрозды украли плоды из-под клубничных сетей. Самый известный из всех рисунков Морриса, «Ива», происходит из листьев деревьев, окаймляющих реку, где Моррис ловил пескаря и окуня.
В марте 1875 года, после долгих яростных споров, Фирма была воссоздана в единоличном владении Уильяма Морриса. С этого времени компания официально получила название Morris & Co. Финансы семьи Морриса не восстановились, он мало зарабатывал своей писательской деятельностью и почти полностью зависел от дохода от фирмы.У компании никогда не было недостатка в престижных клиентах: она получала заказы от музея Южного Кенсингтона (на зеленую столовую), а в первые годы своего существования даже от Сент-Джеймсского дворца. Но Фирма была недостаточно капитализирована и управленчески дезорганизована. Теперь он вступил в новый период консолидации. Компания Morris & Co. одновременно создавала стиль того времени и извлекала из него прибыль по мере развития эстетического движения 1870-х и 1880-х годов.
Стандарты перфекционизма Морриса мешали ему полагаться на субподрядчиков.Теперь его целью было взять под свой контроль как можно больше производственных процессов. Сначала он занялся окрашиванием, разработав свои собственные растительные красители в качестве альтернативы щелочным красителям, широко используемым в коммерческих целях. Он был полон решимости возродить окрашивание индиго, и в 1875 году провел несколько недель в Лике, проводя эксперименты на фабриках Томаса Уордла в Хенкрофте, сбивая с толку своих друзей, вернувшись в Лондон с выкрашенными в синий цвет руками.
Затем Моррис погрузился в возрождение ручного ткачества, установил ткацкий станок в своей спальне в Хаммерсмите и вставал на рассвете, чтобы воспользоваться естественным светом.К 1881 году, когда Моррис и компания переехали с Квин-сквер в гораздо более просторные рабочие помещения в аббатстве Мертон на юге Лондона, они были независимы в крашении и блочной печати, производстве ковров и ковров и находились на ранних стадиях развития высоких технологий. гобелен по основе, который многие годы был «светлой мечтой» Морриса (MacCarthy, 401).
Одновременно с этим расширилась розничная деятельность Morris & Co. Магазин был открыт на 264 (позже 449) Оксфорд-стрит в 1877 году и филиал на 35 John Dalton Street, Манчестер, в 1883 году.Моррис осознал горькую иронию своего легкого успеха у разборчивого среднего класса, в то время как его цели принести искусство трудящимся пока что не увенчались успехом. Во время профессионального визита к одному из своих самых преданных клиентов, северному мастеру по железу сэру Исааку Лоутиану Беллу, Моррис ворвался в комнату Рунтона Грейнджа. Когда Белл попросил объяснений, Моррис повернулся к нему «как дикое животное», воскликнув: «Это только то, что я провожу свою жизнь, служа свинской роскоши богатых» (MacCarthy, 210).
С середины 1870-х годов растущее отчаяние Морриса по поводу классового разделения в Британии и почти всеобщая апатия к искусству побуждали его к публичным действиям. В 1876 году он стал казначеем Ассоциации восточного вопроса, группы либерального давления, созданной для предотвращения союза Дизраэли с турками в русско-турецкой войне. В следующем году Моррис основал Общество защиты древних зданий (известное как SPAB или Anti-Scrape), самое раннее природоохранное общество, и прочитал первую из многих сотен лекций, в которых с присущим ему здравым смыслом и страстью рассказал об этом. эстетические стандарты в любой отдельно взятой стране с преобладающими социальными условиями.Первый сборник этих лекций был опубликован в 1882 году как Надежды и опасения для искусства .
Революционный Лондон, 1883–1890
13 января 1883 года, через три года после того, как Моррису и компании было поручено украсить тронный зал в Сент-Джеймсском дворце, Моррис присоединился к Демократической федерации, новой революционной социалистической партии, возглавляемой марксистами. Генри Майерс Гайндман. Это был решающий выход из его класса, повлекший за собой разлад со многими друзьями, профессиональное осуждение и отсутствие во многих местах и занятиях, от которых зависел и любил Моррис.Его участие в социалистическом деле истощило его доход и повредило его никогда не крепкое здоровье. В возрасте почти пятидесяти лет, в то время, когда Фирма процветала и литературная репутация Морриса была прочной, это был акт почти безумного мужества, и он писал о нем в терминах возвращения домой, окончательного признания неизбежной судьбы. Его «обращение» (MacCarthy, 462), как он это называл, явилось всепоглощающей радостью.
Моррис учился социализму с той упорностью, с которой он приобрел ремесло.Он прочитал на французском языке книгу Маркса Das Kapital и изучил теории труда и заработной платы Маркса, признав, что находил их трудными. На него глубоко повлияла работа Сергея Степняка «Подпольная Россия », и, взяв на себя задачу «сеять недовольство среди всех классов» (Маккарти, 470), Моррис видел себя участником международной борьбы за свободу от угнетения. Возможно, в его настойчивом стремлении поделиться всеми обыденными подробностями пропагандистской работы Демократической Федерации, от «уличных проповедей» (MacCarthy, 474) в любую погоду до написания и продажи Justice , информационного бюллетеня федерации, было, вероятно, проявление мазохизма.В ноябре 1883 года Моррис выступал в Оксфорде в холле Университетского колледжа под председательством Джона Раскина. Его подстрекательская речь «Искусство и демократия» получила широкую огласку. Это имело эффект окончательного заявления. Теннисон попросил показать копию Justice и признался, что потрясен.
В 1884 г. было опубликовано «Краткое изложение принципов социализма », написанное совместно Моррисом и Гайндманом. Но к настоящему времени в Демократической федерации произошел серьезный раскол между парламентариями и более пуристскими антипарламентскими социалистами.Моррис, который считал парламентское правительство по сути коррумпированным, стал неизбежным (хотя и не желающим) лидером отколовшейся группы. Социалистическая лига была официально учреждена 30 декабря 1884 года. Манифест был написан Моррисом и его товарищем-сепаратистом Э. Белфортом Баксом и выдвинул ясный и привлекательный аргумент в пользу «изменения основ общества — изменения, которое разрушило бы все общество». различия классов и национальностей »(W. Morris, Socialist League Manifesto , 1885, 1).Моррис, человек, глубоко укоренившийся в практических аспектах проектирования и изготовления, также обладал достаточным воображением, чтобы предвидеть новый тип общества, полное ниспровержение статус-кво . Манифест подписали двадцать два члена временного совета лиги, в том числе Эдвард Эвелинг и его возлюбленная, дочь Карла Маркса, Элеонора Маркс.
Социалистическая лига была относительно небольшой, но личная харизма Морриса придавала ей политическое значение, выходящее далеко за рамки ее размеров. В 1885 году, в конце первого года, число членов составляло около 230 человек.К тому времени существовало десять филиалов, большинство из которых находилось на юге Англии, со штаб-квартирой в Лондоне на Фаррингдон-стрит, 113. В течение следующих нескольких лет членство лиги расширилось на северные промышленные города. Его присутствие в Глазго было особенно сильным. Хаммерсмит был самым известным филиалом. Его собрания проводились в каретном сарае, примыкающем к Келмскотт-хаусу, собственному дому Морриса, где ораторов и избранных гостей на обед приглашали Моррис и его дочь Мэй, которые выступали в качестве его лейтенанта в лиге.Список выступающих на Хаммерсмите эклектичен, в него входят почти все известные социалистические мыслители того периода: Грэм Уоллас, Анни Безант, Джон Бернс, Сидней Оливье, Сидни и Беатрис Уэбб, Сергей Степняк и Питер Кропоткин. Связи Морриса с русскими анархистами в изгнании были важными и нежными. Наиболее частым приглашенным оратором был Бернард Шоу, который в Моррис, как я его знал (1936), дает яркое описание политики Хаммерсмита и своего собственного «мистического обручения» (Маккарти, 523) с Мэй Моррис.
В сентябре 1885 года, после волны социалистических арестов на Дод-стрит в Лаймхаусе, Моррис предстал перед магистратом в полицейском суде Темзы, обвиненный в нападении на полицейского и поломке его шлема. На вопрос «Кто ты?» Моррис ответил: «Я художник и литератор, я думаю, довольно хорошо известный во всей Европе» (MacCarthy, 527). Он был немедленно освобожден. На карикатуре того времени Моррис держит плакат с надписью «Земной парадокс», а полицейский в шлеме чернит свои ботинки.Парадокс был слишком очевиден для Морриса, капиталистического владельца декоративной фирмы, который также был лидером британских революционеров. Его письма того периода раскрывают его сомнения и страдания. Но Моррис никогда не мог подумать о полумерах. Он работал над полным социальным преобразованием. Отказ от собственной «специальной работы» в качестве дизайнера-производителя или прибегание к паллиативным мерам, таким как участие в прибылях, по его мнению, было бы бесполезным компромиссом.
Моррис был в центре политического протеста в Великобритании в 1886 и 1887 годах, в годы исключительных общественных беспорядков, усугубляемых длительным спадом в торговле и последствиями безработицы.Как видный общественный деятель он попал под наблюдение полиции, и 18 июля 1886 года ему была вынесена повестка о создании препятствий на Белл-стрит, Мэрилебон. Моррис был оштрафован на 1 и долларов. плюс затраты. Он много ездил, путешествуя по стране, проповедуя восстание в клубах рабочих. Только в 1887 году он принял участие как минимум в 105 публичных митингах протеста. В пасхальный понедельник того же года Моррис обратился к толпе из 6000 бастующих шахтеров и их семьям в Хортоне в Нортумберленде. 13 ноября 1887 года, позже известное как «кровавое воскресенье», Моррис маршировал в одной из процессий протестующих, разогнанных полицией, когда они приближались к Трафальгар-стрит.Когда после кровавого воскресенья молодой радикальный писатель-законник был сбит полицейской лошадью на Нортумберленд-авеню и впоследствии скончался, Моррис написал для него «Песнь смерти» и выступил на его похоронах, закончив криком: «Давайте чувствую он наш брат! ‘ (Маккарти, 573).
В эти социалистические годы его творчество стало более популистским. Уильям Моррис, столь застенчивый в выражении своих личных эмоций, сформулировал чаяния зарождающегося британского рабочего класса.Его Песнопения для социалистов (1885) продолжали петь и в двадцатом веке. Социалистический дневник , который Моррис вел в течение нескольких месяцев в 1887 году, подробно описывает его встречи с низшими слоями общества с яростью и точностью, пророческими, как у Джорджа Оруэлла. Верный форме, Моррис был главным сотрудником, а также финансистом и редактором газеты Социалистической лиги, The Commonweal . Его передовые статьи и репортажи — срочные, злые, грубые и готовые — показывают, каким опытным журналистом он был.Для своих читателей из рабочего класса он написал Паломники надежды , длинное повествовательное стихотворение, якобы рассказ о любви к Парижской коммуне, но также рассказ о собственном политическом возрождении Морриса. Наиболее высоко ценимые прозаические произведения Уильяма Морриса — Сон Джона Болла (1888) и его утопический роман Новости из ниоткуда (1890) — впервые появились в виде сериалов в The Commonweal . В этот период он написал несколько сатирических пьес, в одной из которых, «Перевернутые столы» или «Пробуждение Нупкинса, » (1887), Моррис играл роль архиепископа Кентерберийского на благотворительном вечере Социалистической лиги.Он развлекался своими социалистическими путешествиями, переводя «Одиссею » Гомера, опубликованную в двух томах в 1887 году. Он также перевел «Энеиду » Вергилия (1876 г.), большая часть которой была сделана во время путешествия в лондонском метро, и, что менее успешно, англоязычная. -Саксонский эпос Беовульф (1895).
К 1888 году, когда был опубликован второй том политических эссе Морриса, Признаки перемен , в Социалистической лиге возникли разногласия.Отделение Блумсбери, включая Эдварда Эвелинга и Элеонору Маркс, отделились по парламентскому вопросу, сделав Морриса уязвимым перед все более экстремистскими анархистскими членами лиги. Моррис признал, что национальная революция вряд ли будет достигнута без насилия, но был против ненаправленного насилия, которое подорвало бы доверие к социализму.
Моррис был постепенно вытеснен из лиги и исключен из редакции журнала The Commonweal . В 1890 году филиал Хаммерсмит разорвал свои связи, превратившись в Хаммерсмитское социалистическое общество.По иронии судьбы, когда его собственная политическая база истощилась, международный авторитет Морриса никогда не был так высок. Как английский делегат на Международном социалистическом рабочем конгрессе в Париже в 1889 году он произнес одну из ключевых речей. Его коллега-социалист Эдвард Карпентер описал его на платформе, в темно-синей пилотской рубашке, как «рубящего и вычищающего упрямые английские фразы — его спутанная серая грива вздымается, его лицо краснеет от усилия!» Но эффект был замечательным »(MacCarthy, 581).
Поздние прозаические романы и Kelmscott Press, 1890–1896
В последние годы жизни Моррис вступил в новую творческую фазу. Он не только не отказался от своего интереса к политике, но и начал выступать на социалистических межпартийных платформах и активно участвовал в создании Объединенного комитета социалистических органов в 1893 году. Его богатый опыт придал новый авторитет его лекциям того периода. Его оригинальность как политического мыслителя всегда проистекала из его веры в превосходство искусства.
Моррис изобрел новый жанр художественной литературы с его серией магических реалистических романсов, действие которых происходит в воображаемых исторических пейзажах.Первый из них, The House of the Wolfings (1889), сочетает стихи с прозой. Моррис вернулся к прозе только для фильмов «Корни гор, » (1890), «Лес за пределами мира» (1894), «Чайлд Кристофер», (1895) и «Колодец на краю света», (1896). Его последние два романа, «Вода чудесных островов» (1897) и «История расколовшего потопа» (1898), были опубликованы после его смерти. Похоже, что эта последовательность ярких, в высшей степени визуальных повествований о любви, поисках и битвах ответила на его глубокую потребность.«У меня должна быть история, которую я должен написать сейчас, пока я жив» ( Сборник писем , 3.115), — писал он своей жене в 1889 году.
В 1890-х Моррис смог вернуться к более полному участию в Фирме фабрика в аббатстве Мертон, на которой к тому времени работало около сотни мужчин, женщин и мальчиков. Многие из проектов, начатых тридцатью годами ранее, теперь достигли своей кульминации. Витражи Morris & Co. достигли своего апогея технического совершенства в серии окон Эдварда Бёрн-Джонса для собора Святого Филиппа в Бирмингеме.Интерьеры Morris & Co достигли своего апофеоза в Стэндене в графстве Суррей (ныне собственность Национального фонда) и в Стэнмор-холле. Шесть огромных гобеленовых панелей, заказанных для Стэнмора, повествующие о поисках Сан-Грааля, представляют собой образец мастерства tour de force и подчеркивают качество повествования, которое для Морриса было важным компонентом демократического искусства.
Поначалу взглянув на них с подозрением, Моррис постепенно начал играть активную роль в обществах искусств и ремесел, которые возникли как прямой результат его собственного отстаивания мастерства.В 1888 году работы Морриса были включены в первую выставку Общества выставок искусств и ремесел в Лондоне, где он прочитал лекцию о ткачестве гобеленов. Моррис, сидящий за своим ткацким станком, демонстрирующий благоговейной публике ткачество, является героем еще одного изящно злобного мультфильма Бёрн-Джонса. В 1891 году Моррис стал президентом Общества выставок искусств и ремесел, а в 1892 году — мастером Гильдии художников. Хотя Моррис остро осознавал угрозу для общества, присущую механизации, он никоим образом не был противником индустрии как таковой , видя потенциал технических достижений в освобождении оператора от повторяющихся и приводящих к смерти ручных процессов.Он участвовал в первых шагах в направлении промышленного дизайна, посетив первые конференции Национальной ассоциации развития искусства и его применения в промышленности в Ливерпуле в 1888 году и в Эдинбурге в 1889 году.
В 1891 году Моррис приступил к своему последнему великому произведению. в практическом проектировании, установка пресса Kelmscott Press в торговом центре Upper Mall, 16 в Хаммерсмите. Как он объяснил, суть его начинания заключалась в том, чтобы «производить книги, которые было бы приятно рассматривать как печатные и шрифтовые образцы» (MacCarthy, 609).Он разработал три шрифта Kelmscott — Golden, Troy и Chaucer — помимо множества декоративных букв и границ. Моррис контролировал все детали производства и составил свой собственный идиосинкразический список, объяснив, что книги, которые он хотел напечатать, были теми, которые он больше всего любил читать и которыми владеет. Помимо собственных произведений Морриса, начиная с тома его более коротких стихотворений, Poems by the Way (1891), пресса специализировалась на перепечатках средневековых текстов и английских классиков. Монументальный Kelmscott Chaucer с гравюрами Бёрн-Джонса и переплетом Дугласа Кокерелла был завершен незадолго до смерти Морриса.
К началу 1896 года Моррис явно терпел неудачу. С его повышенной нервной энергией и склонностью к подагре он никогда не был таким крепким, как выглядел. Напряжение в годы социалистической активности сказалось на себе. Был диагностирован сахарный диабет. Моррис пережил долгие недели изгнания в Фолкстоне, за которым последовал мрачный круиз по фьордам Норвегии на круизном лайнере SS Garonne . К тому времени у него развилось заболевание легких, которое оказалось туберкулезным, и возникла закупорка легких.Его пониженная энергия была огромным испытанием для Морриса, но он сохранял любопытство и привязанность к вещам, а также к людям. Он все еще собирал книги и рукописи с прежней жадностью, приобретя великолепный английский бестиарий XII века и купив иллюминированный псалтырь XIII века у лорда Олденхэма за несколько недель до своей смерти. Моррис сохранял странную ауру невинности. Друг заметил, что в старости он выглядел как древний ребенок.
Моррис умер в доме Келмскоттов в Хаммерсмите 3 октября 1896 года.Три дня спустя его тело было перевезено поездом из Паддингтона в Леклейд. Затем гроб перенесли в традиционный фермерский фургон, выкрашенный в желтый и красный цвета и украшенный виноградными листьями, для последних нескольких миль пути в церковь Келмскотт, где Моррис был похоронен в ненастный день. Позже Филип Уэбб спроектировал свою гробницу.
Репутация и наследие
На момент его смерти репутация Морриса как поэта была самой высокой, но его более прочным влиянием было влияние социального критика со своеобразной проницательностью и дизайнера с большой нежностью и огромной универсальностью.
Визионерский роман Морриса Новости из ниоткуда стал одним из важнейших социалистических текстов начала двадцатого века, переведенным на множество языков и широко распространенным в России в дореволюционные годы. В Великобритании его политическое влияние перешло от Р. Х. Тоуни и Г. Д. Х. Коула к Клементу Эттли и основателям послевоенного государства всеобщего благосостояния. В полной мере революционная активность Морриса была преуменьшена его душеприказчиком и бывшим секретарем сэром Сидни Кокереллом и его первым биографом Дж.У. Маккейл, зять сэра Эдварда Бёрн-Джонса, но появился после публикации книги Э. П. Томпсона «Уильям Моррис: от романтического к революционному » (1955) Э. П. Томпсона. С 1970-х годов защита окружающей среды Моррисом привела к тому, что его признали отцом-основателем зеленой политики.
Материальное наследие Морриса — в его произведениях искусства. Несмотря на попытки таких модернистских критиков, как сэр Николаус Певзнер, называть Морриса модернистом, к концу двадцатого века он стал определяться как консервативный радикальный дизайнер.Обои и текстиль Морриса, которые все еще производятся в серийном производстве спустя сто лет после его смерти, делают его, пожалуй, самым успешным промышленным дизайнером из когда-либо известных. В ретроспективе витражи Morris & Co предстают как одно из чудес викторианского церковного искусства. Kelmscott Press породила движение частной прессы, оказавшее большое влияние на европейскую и американскую типографику и дизайн книг двадцатого века.
Вера Уильяма Морриса в центральную роль зданий оказала глубокое влияние на архитектурную теорию и практику двадцатого века.Его ученики У. Р. Летаби, К. Ф. А. Войси, Эрнест Гимсон и Эдвард Прайор были главными действующими лицами того, что стало известно как английский «свободный стиль». Взгляды Морриса на правду о материалах и «право создавать» стали фундаментальным принципом движения декоративно-прикладного искусства. Его видение самодостаточной сельской группы ремесленников, идеал, который сам Моррис так и не реализовал в полной мере, было реализовано такими английскими мастерами-предпринимателями, как К. Р. Эшби и Эрик Гилл. Под влиянием Морриса ремесленные сообщества быстро распространились в первые годы двадцатого века, особенно в Скандинавии и Соединенных Штатах.
В своем величественном и сочувственном взгляде на человеческий потенциал Моррис был как своего викторианского возраста, так и далеко за его пределами. Э. П. Томпсон правильно охарактеризовал его как «человека, которого история никогда не настигнет» (Э. П. Томпсон, 730).
Уильям Моррис — дизайнер, художник и писатель (1834 — 1896) — Дизайнеры
Уильям Моррис родился в марте 1834 в Elm House , Walthamstow, недалеко от Лондона в богатой семье.
Уильям Моррис , вопреки самому себе, можно считать отцом Industrial Design (Промышленный дизайн).Хотя он категорически враждебно настроен по отношению к массовому производству, он был одним из первых, кто разрабатывал декоративные мотивы для ремесленников и профессионалов.
Среди самых известных работ — украшение библиотеки Oxford Union Library с помощью панелей, гобеленов и фресок с элементами средневековья.
Детство Морриса было счастливым. С раннего возраста, как и многие молодые джентльмены того времени, он испытывает огромную страсть ко всему средневековому, с раннего возраста посвящая себя таким чтениям.Получив в подарок от отца пони и миниатюрные доспехи, в образе маленького странствующего рыцаря он отправляется на долгие поиски в глубины леса Эппинг.
Одинокий ребенок, только близкий к своей сестре Эмме, с детства питает романтическую привязанность к лесу и садам, цветам и птицам, которые вместе с его интересом к средневековью часто повторяются позже в его творчестве и в его поэтике. на всю оставшуюся жизнь.
Он учился в Marlborough College и Оксфордском университете , где он знал мысли Джона Раскина и где он встретил Данте Габриэль Россетти , Эдвард Бёрн-Джонс , Ford Madox Brown и Филип Уэбб .
В 1859 он женился на Джейн Берден , которую обнаружил Данте Габриэль Россетти , который, пораженный ее красотой, попросил ее позировать для некоторых картин, став известной как модель, предпочитаемая прерафаэлитами , братство, основанное Моррисом с друзьями из университета.
Из общей эстетической доктрины Моррис в первую очередь охватывал отказ от промышленного вмешательства в украшение и архитектуру, выступая за возвращение мастерства и ручного труда, чтобы вернуть мастерам статус художников.Согласно его философии, искусство должно было быть доступным для всех, создаваться вручную и не иметь классификаций по достоинствам. Другими словами, прикладное искусство должно было иметь такое же достоинство, как живопись и скульптура.
В 1861 году Моррис вместе с Россетти, Бёрн-Джонсом, Мэдоксом Брауном и Уэббом основал компанию Morris, Marshall, Faulkner & Co. На протяжении всей своей жизни он работает над проектами этой компании, которая меняет свое название при смене участников.
Поощряет возрождение мастерства в его самых традиционных формах, таких как роспись по стеклу и обоям.Причины, которые он создал, по-прежнему являются зарегистрированной торговой маркой Sanderson and Sons and Liberty of London.
В отличие от массового производства и промышленной революции, Моррис пропагандирует использование определенных методов, проверенных лично. Для своих тканей он использует натуральные красители и процессы, обнаруженные в книге шестнадцатого века.
Среди его самых красивых обоев выделяются обои Margherite, созданные в 1864 году и в основном созданные по мотивам средневековых гербариев.